— Нет, конечно. Очень мило с его стороны.
Ну, да, мило, подумала Мак. Если еще вспомнить, как Дел незаметно подмигнул ей. И это только первый выстрел. Дел задразнит ее до смерти.
Картер не назвал бы ее аппетит зверским, но она и не клевала, как птичка, полтора часа один-единственный салат. И ему очень понравилось, как она, разговаривая, жестикулировала бокалом или вилкой. И как наколола на свою вилку кусок морского окуня с его тарелки, даже не спросив, не возражает ли он.
Он бы не возражал, но то, что она не спросила… было как-то дружелюбнее, что ли.
А потом она отрезала кусочек от своей: порции.
— Попробуй мой стейк.
— Нет, спасибо.
— А ты вообще ешь красное мясо?
— Да.
— Ну, попробуй. Получится, будто мы ели жаркое из мяса и морепродуктов.
— Хорошо. Хочешь риса?
— Нет. И никогда не понимала, как он может нравиться. Ладно, у нас есть более интересная тема. Ты действительно заставил своих учеников смотреть «Бестолкового», чтобы оценить, насколько актуален сюжет «Эммы» Джейн Остин в конце двадцатого века?
— Доказательство того, что литература не переживает застой, что темы, динамика, даже социальные мотивы «Эммы» не устарели.
— Жаль, что у меня не было таких учителей, как ты. А тебе понравилось? Я имею в виду «Бестолкового».
— Да, отличный фильм.
— Я люблю кино. Мы вчера устроили киномарафон, но я объелась цыплят и заснула во время «Музыки и лирики» с Хью Грантом. — Мак снова взмахнула бокалом с вином. — А ты смотрел «Разум и чувства»?
— Конечно. Хороший фильм и достойная экранизация. Ты читала книгу?
— Нет. Я понимаю, это ужасно, зато я читала «Гордость и предубеждение». Очень понравилось. Я хочу перечитать ее, потому что теперь буду представлять Колина Ферта в роли мистера Дарси. А какая твоя любимая экранизация?
— Самая-самая? «Убить пересмешника».
— О, Грегори Пек. Я читала книгу. Потрясающая, но Грегори Пек в роли Аттикуса Финча, идеального отца, незабываем. В конце, когда она… как ее звали?
— Скаут.
— Да, когда она рассказывает, и мы видим его в окне; он сидит у постели своего сына. У меня просто сердце разрывается. Это так прекрасно. Когда я смотрела этот фильм в детстве, то представляла, будто Аттикус — мой отец. Или Грегори Пек, любой из них, неважно кто. Всегда рядом, когда ты просыпаешься по утрам. Кажется, я так и не справилась с этим. Жалкое зрелище.
— Я так не думаю. Правда, я не представляю, как это расти без отца. Ты редко видишься со своим?
— Да. А когда мы встречаемся — раз в несколько лет, — он безумно обаятелен и нежен. Я каждый раз попадаюсь на удочку, а когда мы расстаемся, и он тут же забывает обо мне, долго еще не могу прийти в себя. Он человек момента. Если в этот момент ты не с ним, то не существуешь.