Выйдя на кухню, чтобы переключить компьютер на другой режим, Лухан увидел, что на панели мигает лампочка сообщения.
«Наверное, что-нибудь связанное с предстоящими слушаниями» — подумал он.
— Перевести сообщения на настольный экран, — приказал Лухан, решая, стоит ли приготовить себе чашку чая.
Из всех поступивших посланий лишь одно было официальным и напоминало о том, что слушания по вопросу договора начнутся на следующий день. Четыре других были от Дарси. Каждое начиналось словами: «Мой дорогой Лух», дальше подробно описывались события дня, в конце: «Я тебя люблю. Я по тебе скучаю».
Все они напоминали те звуковые письма, которые Дарси присылала ему на Тоху во время Войны Сопротивления, когда дела шли особенно плохо. Тогда в них были и поддержка, и юмор, и любовь, которые помогали заполнить пустоту. Эти произвели на него такой же эффект.
Лухан нажал кнопку распечатки.
«Только два месяца», — вспоминал он, наблюдая за выползающими из принтера листами и удивляясь тому, что смог обходиться без Дарси двадцать пять лет.
Потом он сел за стол и неторопливо написал ей длинное письмо. И лишь затем принес из кухни чашку и вставил в ридер микрочип, переданный Хироном.
* * *
— Ассамблея Объединенных Миров приступает к слушаниям по законопроекту номер 6401, внесенному на рассмотрение мифосийской делегацией и касающемуся вопроса о предоставлении военной помощи Исселу.
Хождения и разговоры быстро прекратились, все поспешили занять свои места. На трибуну поднялся досточтимый Симус Тросвиг, Глава мифосийской делегации и автор законопроекта. Полный, с редеющими рыжеватыми волосами и носом-картошкой, Тросвиг, тяжело опершись на подиум, приступил к рассмотрению билля.
Лухан, знакомый с содержанием доклада, слушал оратора не очень внимательно. Зародившееся в нем накануне подозрение только усилилось: предложения предусматривали продажу современных боевых кораблей и систем Исселу и совместное командование всеми силами, направленными против мазуков.
«Только через мой труп!» — подумал Лухан, когда в первый раз прочел этот документ.
Он уже знал, что реакция остальных членов Директората Обороны идентична его собственной. Все предыдущие заседания носили живой, иногда даже бурный характер.
Правда, еще большей горячностью отличались проходящие в этот момент у Здания Объединенных Миров демонстрации. Протестующие — в основном ветераны войны с Исселом — скандировали: «Нет помощи Исселу!», «Пусть Иссел заплатит за все!» и не расходились даже ночью.
Адмирал, хотя в душе и разделял их чувства и опасения, не одобрял такой способ выражения протеста.