Он задумался, затем кивнул.
— Хорошо.
— Как насчет куска настоящего мяса с косточкой, которое нужно как следует пережевывать?
Тристан удивленно взглянул на нее. Прошло почти три недели с тех пор, как он рассказал Либби о своем желании, и уже не думал, что его можно выполнить. Уж не поддразнивает ли она его? Тристан посмотрел ей в глаза.
Доктор Мозес улыбалась.
— А ты думал, что я забыла или не смогла выполнить обещание? Что ж, некоторые держат слово, даже если это требует времени. Жаль, конечно, что пришлось так долго ждать. Тебе помочь? — Она поддержала юношу под руки, затем нажала кнопку, опуская закрепленный на переборке столик.
Из стены выползла механическая рука, скользнула вниз, повернулась и остановилась над коленями Тристана.
— В следующий раз не буду ждать и связываться со всей этой бюрократической неразберихой! Проще самой пойти на охоту!
Либби сняла с подноса салфетку.
— Твоя мать говорит, что ты любишь недожаренное мясо. Как тебе вот это?
Доктор поставила тарелку перед Тристаном и, отступив на шаг, вопросительно взглянула на него.
Кусок мяса с косточкой занимал почти все блюдо. Сверху и снизу его покрывала хрустящая золотистая корочка, но в середине виднелась красная сочная плоть. Тристан почувствовал, как рот наполняется слюной.
— Решай сам, — сказала Либби, — может, тебе это придется не по вкусу. Но выглядит аппетитно. Я подумала, что соус тебе не понадобится, как и вилка с ножом. Что-нибудь еще?
— Нет. — Тристан опустил глаза. — Спасибо.
— Лучшей благодарностью будет пустая тарелка, — ответила она. — Я приду через полчаса.
Тристан подождал, пока женщина выйдет, и обеими руками взялся за косточку. По пальцам потекла горячая кровь, смешанная с жиром. Он слизнул ее, прежде чем впиться зубами в мясо. Закрыв глаза, юноша жевал его, наслаждаясь вкусом и запахом каждого кусочка.
Нет, это не пейму. Совсем другой аромат, да и само мясо пожестче. Впрочем, Тристан почти не жевал его, а, покатав во рту, проглатывал.
Возле косточки мясо было практически сырое, и его приходилось рвать зубами, урча, как это делал Пулу и другие охотники.
Тристан не замечал пятен на ладонях, замасленных пальцев, набившегося под ногти жира. Наконец обглоданная кость легла на тарелку, и Тристан опустил глаза на свои руки…
ЛЕЗВИЕ КИНЖАЛА РВАНУЛОСЬ ВВЕРХ, ПОД ГРУДНУЮ КЛЕТКУ МАЗУКА. ТОТ ЗАСТОНАЛ И ОТШАТНУЛСЯ. ГОРЯЧАЯ КРОВЬ ТЕКЛА ПО РУКЕ ТРИСТАНА…
Его охватил ужас, на лбу выступил холодный пот. Он попытался вытереть кровь, но она уже засохла.
— Нет! Нет!
Лицо мазука выплыло из глубин памяти таким, каким оно было в ту последнюю минуту и каким являлось Тристану в ночных кошмарах: раскрытый в безголосом крике рот, выпученные глаза. Даже тьма туннеля не могла скрыть этого изуродованного ужасом лица.