Такер посторонился, освобождая ей место у перил. Рут подошла и прижалась к нему, а его рука невольно обняла ее подрагивающие плечи. Не надо было этого делать, она неправильно поймет. Но так уж получилось.
— И поэтому мы решили: я покупаю дом и вы по-прежнему будете жить в нем.
Рут подняла к нему лицо и улыбнулась, словно предвкушая то, что сейчас услышит. Пора решиться и сказать все.
— Я, если хотите, назначу умеренную плату за аренду.
Она посмотрела на него с недоумением. Такер отвел глаза в сторону. Надо сказать все сразу. Это как сорвать присохший бинт — ужасно больно. Но еще больнее сдирать медленно.
— А когда вы выйдете замуж и решите с мужем выкупить дом, я продам его вам по той же цене, по какой купил.
Рут отодвинулась от него.
— С мужем?
Такер кивнул.
— Вы мне очень нравитесь, Рут. — Нравитесь — это слабо сказано, добавил он мысленно.
— Но тут есть одно «но», я вас правильно поняла? — Она произнесла это сдавленным голосом, словно что-то мешало ей говорить.
— Но у нас разные цели в жизни, разные планы. Я допустил ошибку, приехав сюда и привязавшись к вашей семье. — Такер вздохнул. — Я не могу сидеть на двух стульях, пытаясь жить двумя разными жизнями.
— Мне тоже нелегко, Такер. Со мной никогда в жизни ничего подобного не было. — Рут отошла и остановилась напротив Такера. — Я вас понимаю, вы боитесь. Но ведь жизнь продолжается, Такер. Зачем же отказываться от того, что она предлагает? Иначе вы кончите свои дни одиноким, никому не нужным стариком.
Такер поджал губы. Ему нечего было возразить, но и соглашаться тоже не хотелось.
— Знаете, — сказал он, — вам просто кажется, что вы испытываете ко мне какие-то чувства, а на самом деле вы просто хотите выйти замуж и завести детей.
У Рут обиженно задрожали губы, но она ничего не ответила.
— Интересно, что бы сказал на это ваш друг Крис, — заговорила Рут после минутного молчания. — Думаете, ему бы понравилось, что вы отказываетесь от того, что жизнь предлагает вам… и мне?
— Криса больше нет.
— И в этом все дело, да? Вы потеряли тех, кого любили, и боитесь полюбить кого-то еще. Вот уж не думала, что вы такой трус, Такер Мэдок.
— Нам обоим следовало с самого начала прислушаться к себе, тогда сейчас не было бы так больно.
— Боль — часть жизни, если это настоящая жизнь, а не пустая и холодная.
Неправда. Боль — это предупреждение. Как жар от огня предупреждает — не приближайся. А если ты сунулся в огонь, то уже поздно поднимать тревогу. Впрочем, даже и в этом случае еще можно выскочить, а ожоги заживут.
— Мне жаль, — сказал Такер. — Думаю, мне лучше уехать.