Сердито встряхнув стеганое одеяло, Джастин укутал ее всю, даже лицо.
Ну и пусть! Оставь ее в покое и иди по своим делам, сказал он себе.
Нет… ей будет душно.
Джастин недобро улыбнулся — мрачно и с вызовом. Это будет игра по ее правилам, захватывающая, интригующая игра.
Когда-то однажды его обвинили в убийстве, и теперь, спустя годы, подданная прессы опять здесь — все по этой же причине. Как бы там ни было, он не желает ворошить прошлое, а тем более позволить выискивать дополнительные улики против себя этой назойливой репортерше.
Джастин отдернул одеяло с лица девушки и заботливо подоткнул его вокруг ее головы. Отопление работало, но он еще до непогоды заложил дрова в камин и сейчас на всякий случай разжег огонь.
Вернувшись к кровати, Джастин еще раз взглянул на спасенную им девушку. И вновь безупречность и чистота ее красоты поразили его, так что он не сразу заметил, что приглаживает ее распушившуюся бровь. Интересно, долго ли она пролежит без сознания, подумал он. А может быть, она просто уснула после всего пережитого?
Джастин повернулся. Ему самому не мешало бы принять душ. А затем уже он попробует привести ее в чувство глотком бренди.
Возможно, ей хочется его разыграть, размышлял Джастин.
Ладно, решил он, состязание объявляется открытым.
И все же, даже сбрасывая с себя промокшую одежду и становясь под душ, он не мог отделаться от внутренней дрожи и горячего, почти ослепляющего желания.
Для тех, кто готов начать такую игру, она может быть дьявольски опасна. Но он не отступит, поклялся Джастин.
Кристина чувствовала себя тепло и уютно. Кровать, на которой она лежала, была очень удобной, измученному телу в ней было так мягко, что просто чудо! Гладкие и чистые простыни, свежо пахнущие весной, воздушное, теплое, согревающее одеяло. Она пребывала в глубочайшей ленивой истоме, в состоянии полного комфорта, и ей так хотелось еще понежиться!
Но приходилось вставать. Ладно, пора!
Кристина приоткрыла глаза — совсем чуть-чуть. Мир перед ней по-прежнему оставался погруженным в черноту. Чуть позже она поняла, что лежит на черных атласных простынях.
Которых у нее никогда не было.
Как, впрочем, и у Роджера и Сью.
Воспоминание о вчерашнем кошмаре обрушилось на нее, возвращая к перенесенному ужасу и страданиям.
Снежные осадки!
Снежная буря!
И тот мужчина! О Боже, еще и тот мужчина!
И вот она лежит, распластавшись на черных атласных простынях.
Где же она, Господи?!
Глаза ее расширились, пальцы впились в подушку. Перед самой кроватью пол застлан пушистым персидским ковром. Чуть дальше виден красивый камин с ярко пылающим в нем огнем. И вся комната — современной архитектуры, тщательно убранная, отделанная дорогим деревом в черных и кремовых теплых тонах.