Но опять он ее поймал и заставил повернуться к себе лицом.
— Убирайся с моих глаз! — крикнула она, пытаясь силой оттолкнуть его, но все было безуспешно.
В следующую секунду ей уже пришлось спасаться от его разгоряченных губ, приникших к ее рту. Кристина чувствовала, что страсть овладевает ею, но она нашла в себе силы не поддаваться нахлынувшему чувству и снова попыталась увернуться от его губ и поцелуев.
Но Джастин намертво овладел ее губами. Страсть снова всколыхнула ее податливое тело, руки, которыми она пыталась оттолкнуть Джастина, ослабли. А он целовал и целовал ее, с нежностью гладя волосы. Потом его ладонь бережно дотронулась до ее щеки, и Джастин проговорил:
— Ты очень красивая. Неправдоподобно красивая. И даже зная о тебе всю горькую правду, так тяжело расставаться с тобой.
— И что же это за правда? — требовательно спросила она, пытаясь вырваться от него. — Я же уже говорила, что и не помышляла писать какую-либо статью о тебе и твоей жизни.
— А почему бы и нет? Ты честно заработала свой большой приз. Может быть, ты его и стоишь. Да простят мне Боги! — должен же кто-то однажды хорошенько заработать на этой криминальной истории!
Кристина, полная негодования, попыталась вновь дать ему пощечину.
На этот раз Джастин предупредил ее порыв.
— Достаточно одного раза, как мне кажется. Вы, мисс Кеннеди, вполне можете довольствоваться своей Пирровой победой. Вы уже успели навредить мне, не к этому ли вы стремились, не так ли?
Кристина безумными глазами смотрела на стальные пальцы, удерживающие ее запястье.
— Прочь руки, мистер Магнуссон, — повелительно сказала она.
Он разжал пальцы, отпуская ее. Кристина направилась к двери, но напоследок обернулась:
— Я не писала о тебе никакой статьи, Джастин. А о том, что я журналист, не говорила потому, что пыталась дождаться более благоприятного момента. Хочу, чтобы ты знал самую главную для меня правду: я не шутя влюбилась в тебя. Но вы, сэр, только что своими руками разрушили то прекрасное, что возникло между нами. А потому даже и не думайте о том, чтобы я вас когда-нибудь простила.
— Вот уж чего не собираюсь, так это просить прощения! — надменно заявил Джастин.
— Еще бы, вы отлично усвоили, что не получите прощения. Можете проползти пять миль на животе по снегу — все равно не прощу!
С этими словами она вышла из кухни. В коридоре она наткнулась на Роджера, решившего узнать, почему не несут кофе.
— Кристина, ты куда?
— Поехали к Сью, нужно успокоить ее.
В это мгновение на пороге кухни появился Джастин: губы у него побелели и дрожали, лицо пылало.