Линда согласилась с матерью. Рождество — семейный праздник.
— Не волнуйся, — продолжала Рут, взяв Роджера за руку и широко ему улыбаясь. — Проведешь Рождество с нами. Уж мы за тобой присмотрим, верно, Линда?..
Маделейн рассмеялась.
— Клянусь, твоя мать не предложила бы такого, если бы знала, как ее гость хочет, чтобы дочь хозяйки о нем позаботилась. Так что произошло? Как скоро после этого он перешел в наступление? И как тебе удалось устоять? Думаю, он был великолепен?
Линда вздохнула, притормаживая перед светофором.
— Он не приставал ко мне. Ни разу. Притом, что оставался на ферме до самого конца января.
— Просто не верится! Ты непременно должна была увлечь его.
— Да, я тоже так думала. Я была одурманена им. Ходила вокруг него как щеночек. Использовала любой повод, чтобы быть к нему поближе.
— А твой брат не возражал против того, что сестренка так и ходит по пятам за его приятелем?
— Нет. В нашей семье всегда все делали, вместе. Дэн с отцом много времени уделяли Роджеру, показывая ему деревенскую жизнь. Они учили его ездить верхом, пахать землю и стрелять. К концу своего пребывания у нас он мог продырявить пивную банку со ста ярдов. Естественно, я ему помогала. Кто же еще был способен часами ставить на забор, одну пустую жестянку за другой?
Дали «зеленый», и Линда устремилась вперед в мощном потоке машин.
— А твои знали, что ты без ума от Роджера? — спросила Маделейн.
— Не думаю. Я уже говорила, что всегда была скрытной. Я никогда не была откровенна так, как сейчас. Конечно, ни отец, ни Дэн, ни о чем не догадывались. Полагаю, мама могла что-нибудь заподозрить, хотя, как ни странно, она, ни разу ничего не сказала — что совершенно на нее не похоже. Может, ей хватило ума понять, что все это ненадолго, и что любое замечание лишь заставит меня страдать еще больше.
— Но ведь Роджер знал, не так ли?
— О да… Роджер знал…
— И как он к тебе относился?
Линда пожала плечами.
— Кто знает? Думаю, он испытывал ко мне интерес. Я ему нравилась, конечно, и, наверное, ты права в том, что он был увлечен мною, правда, очень поверхностно. Ведь мне едва исполнилось пятнадцать. Конечно, каждую ночь ложилась спать, мечтая, что он так же тайно влюблен в меня, как и я в него. Посвящала ему ужасно сентиментальные стихи — целые ворохи. Вечно находила что-нибудь глубокое и неоднозначное в любом его знаке внимания. Каждый взгляд Роджера обжигал меня и казался преисполненным страсти. Каждый незначительный диалог скрывал любовные признания. — Линда тихо и грустно рассмеялась. — Семья имела обыкновение каждый вечер сидеть на веранде, смотреть на звезды и разговаривать. Пару раз, когда все уходили спать, мы с Роджером оставались одни. Ты не представляешь, как билось мое сердце. Только пятнадцатилетняя дурочка могла романтически грезить от всей этой пустой болтовни.