Добровольное согласие жертвы нельзя отменить. И нельзя взять обратно. Даже если в какой-то момент жертва обнаруживает, что ее обманули.
Но дети, похоже, не сопротивлялись. Веревка не натерла им горло, не оставила красных следов. За шею их подвязали, чтобы удобно сиделось темечком вверх - головой к солнцу. И чтобы не упали, потеряв сознание. Чтобы оставались в ритуальной позе - макушкой к Глазу аль-Лат. Богиня питалась.
Хашишин, приплевшийся в сад вслед за сумеречниками, сплюнул тягучую слюну. На него обернулись. Он равнодушно оглядел пятачок с жертвами и медленно моргнул. Пожал плечами и поплелся наружу. Сумеречники вышли следом и больше никуда уже не заходили. Только в дом амиля - вот этого вот хлюпающего дурака в нестираной рубашке.
- Клянусь, о благороднейшие дети ашшаритов... - этот дурак даже не мог отличить сумеречника от человека, - ...я не виновен в ваших бедах! И я не знаю ни про каких пленных лаонцев!
Из проема, уводящего на холодную винтовую лестницу в подвал, вынырнул Аллиль. И покачал головой - никого, мол. Три арки моста над синеватым провалом вади виднелись с верхнего яруса крепости как на ладони. Там тоже никого.
- Где они? Где сумеречники? - тихо спросил дурака Амаргин.
- Сюда давно, давно никто не приезжает... - жалобно забормотал человек.
И захлопал ресницами, словно просыпаясь.
Амаргин обернулся к заклинательнице. Та пожала плечами и кивнула - ну что ж. И потянулась к кинжалу.
- Он тут ни при чем, - Тарег сделал шаг к замершему дураку. - Какое у тебя дело к сумасшедшему?
- Отойди, - улыбнулась Аирмед.
- Он не виновен перед тобой!
- Они все виновны, Стрелок, - улыбнулась женщина.
Зародыш в ней дрогнул и дернул обеими ручками. И крутанулся вокруг своей оси, играя с пуповиной.
- Отойди.
Тарега подвинули.
Человек пискнул и страшно охнул, когда лезвие со скрипом вошло ему в грудину. И кулем рухнул на песок. Кровь толчками выплескивалась из раны.
- Киан умирал на этом мосту одиннадцать дней. И все эти одиннадцать дней этот человек ходил туда поглазеть. Сделать ставки. Посудачить. А потом шел есть плов.
Аирмед медленно вытерла кинжал краем своего бурнуса. И тихо сказала:
- Они все виновны. И все наказаны. Они заслуживают власти такой, как... Она.
Тарег развернулся и быстро пошел прочь.
Проулок перед ним затягивало дымом. Где-то впереди орали. Билась посуда.
Знакомый холод вдруг лизнул спину. Под воротной перекладиной крутилось плетеное колечко. Изнутри доносились веселые крики и хохот: