Ей казалось, что с того самого момента, как она вылетела из Лиона и вышла из самолета в Лозанне, она словно вошла в темный туннель, полный одиночества и отчаяния, откуда не было выхода.
Как в кошмарном сне она слышала ровный голос доктора Бергера, говоривший ей о том, что она уже знала в душе.
– Мне очень жаль, мисс Милфилд, – сказал он, – что вам приходится узнать правду. Вашей матери остается жить недолго. Несколько часов – быть может, до вечера – это все, на что мы можем надеяться.
Он помолчал. Глаза его за дымчатыми стеклами очков были очень добрые.
– Одно могу я вам сказать в утешение. Она не страдает. Нам удалось помочь ей избежать страданий, которые она неизбежно испытала бы, не окажись здесь, у нас. Но и мы не способны творить чудеса и помочь ей больше не в силах.
– Почему? Почему все это должно было так случиться? – спросила Вайра.
– Мы всегда задаем себе этот вопрос, когда оказываемся перед лицом смерти, – серьезно отвечал доктор Бергер. – Я могу ручаться, что она не боится умереть. На самом деле, мне кажется, она даже ждет приближение смерти.
– Я думаю, это потому, что она верит во встречу с моим отцом, – сказала Вайра. – Мы часто с ней об этом говорили, и она всегда повторяла, что, не будь у нее меня, она желала бы умереть в один день с ним.
Доктор понимающе кивнул.
– Вашего отца звали Джон? – спросил он.
– Да.
– Я так и думал. – Доктор снова кивнул. – Ваша мать часто повторяла это имя во сне или в забытьи.
Доктор проводил Вайру в небольшую, но уютную палату с окном, выходившим в благоухающий сад, за которым виднелось озеро. В комнате было прохладно и тихо.
Вайра увидела мать, лежавшую неподвижно на высокой больничной кровати. Лицо ее казалось очень маленьким и бледным, даже на фоне ослепительной белизны подушек.
С огромным усилием Вайра улыбнулась и, подойдя к кровати, дотронулась до холодной исхудавшей руки, лежавшей поверх одеяла.
– Мамочка, я здесь! – сказала она, с трудом удерживаясь от рыданий.
Ей показалось, что сознание вернулось к ее матери откуда-то издалека.
– Вайра? – произнесла она тихо.
– Я здесь, мамочка! – повторила Вайра. – Мамочка, дорогая моя, я здесь, с тобой.
– Я хотела… видеть… тебя, – едва слышно прошептала миссис Милфилд.
Быть рядом с матерью, сознавать, что они вместе здесь, хоть и в чужой стране, хоть и ненадолго, но все еще вместе, было для Вайры облегчением.
– Я… я… хочу… сказать тебе кое-что.
– Я слушаю тебя, – проговорила Вайра.
– Я… я умираю, – сказала миссис Милфилд. – Я это… знаю, но ты… ты не переживай… не мучайся.
– Но, мамочка, что ты говоришь?! – воскликнула Вайра.