- Ну, чего там? - шепотом окликает татарина Ник.
- Там - абсолютно ничего, - скрипит вдруг в комнате знакомый голос. - Здравствуйте, господа.
Эн от неожиданности охает. Ник резко оборачивается. Хала буквально подбрасывает, и он в одно мгновение оказывается посреди комнаты, выставив перед собой нож.
Невысокий, щуплый человек в длинном плаще стоит у окна, опираясь на все те же старые вилы.
- Филатов! - облегченно вздыхает Эн. - Как же вы нас напугали!
- За такие штучки… - начинает Ник угрожающе.
- Анансыгым! - ругается Хал и добавляет по-русски: - Козел, я чуть не обделался!
- Старые дома часто обманывают своих постояльцев, - туманно говорит невозмутимый Филатов.
Он абсолютно бесшумно проходит на средину комнаты, скидывает на пол рюкзак, кладет рядом вилы и садится. Серое, морщинистое лицо его не выражает никаких эмоций.
- Вы, я вижу, только что изволили отобедать. Позвольте и мне потрапезничать, со вчерашнего вечера ничего не ел.
- Да легко, блин… - Хал убирает нож и неожиданно брякает: - Прошу вас.
- Какой там «отобедать», - грустно вздыхает Ник.
Филатов резиново улыбается, быстро стреляет водянистыми серыми глазами на Ника, Эн, а длинные тонкие пальцы его уже расстегивают клапан рюкзака.
Через несколько секунд перед потрясенными ребятами разворачивается настоящая скатерть-самобранка. Свежие огурцы, печеная картошка, вареные яйца, зеленый лук, ополовиненная пачка галет и - о, чудо! - жареная на вертеле утка. Большая, румяная, истекающая соком утка, призывно растопырившая свои чуть обугленные крылышки. Этот великолепный натюрморт довершает бутылка с выцветшей этикеткой.
- «Зубровка», настойка горькая, - судорожно сглатывая слюну, читает Хал.
- Филатов, да вы волшебник! - улыбается Эн.
- Угощайтесь, - радушно предлагает тот в ответ. - И без церемоний. Вы ж чуть живые. А силы вам еще понадобятся.
- Откуда вы знаете, что нам понадобится? - медленно, чтобы никто не заметил, как ему на самом деле хочется есть, беря картофелину, спрашивает Ник.
- Я всё знаю, господа - и про Цирк, и про произвол Асланова. Слухами земля полнится.
- Да откуда он взялся-то, хорек это? - с набитым ртом интересуется Хал.
- Кружка у меня одна, пить будем по очереди, - проигнорировав вопрос, скрипит Филатов и скручивает крышку с бутылки.
Он достает из кармана плаща зеленую кружку с отбитой по краю эмалью, наливает на два пальца - к ароматам снеди прибавляется острый запашок «Зубровки» - и слегка торжественно провозглашает:
- Ваше здоровье, господа! Как я уже сказал, оно вам еще понадобится.
Влив в себя настойку, Филатов ставит кружку, с хрустом отламывает от утки ножку, закусывает и вытирает жирный рот огромным фиолетовым носовым платком.