Более того, мусульманские восстания в Китае и Индии разом утихли. Боевые отряды распались, лидеры уходили в подполье, кто-то успел выехать за границу. Так же незаметно сникли радикалы Узбекистана и Туркмении.
Весь мир ощутил, что русские перешли от слов к делу. И что теперь, перейдя черту, они пойдут и дальше. Ведь кроме четырех ракет, у них есть еще много чего. Шахтного и мобильного наземного базирования. Морского надводного и подводного, воздушного и вроде бы как космического.
Вдруг как-то разом всем захотелось мира. Видимо, потому что поняли, что можно потерять вообще все.
Обыватели Америки и Европы сразу представили, что может и не быть больше пикников на природе в уик-энд. Не будет футбольных и баскетбольных матчей. И отпуска на Багамских островах, в Майами, в Египте, Таиланде, Карибах тоже не будет. Ибо полторы-две тысячи носителей с ядерной начинкой превратят планету в необитаемый шарик. Донельзя насыщенный радиацией.
Мировое сообщество внезапно прозрело. Мигом осудило реваншистские и агрессивные настроения движения «Единство», запретило его, признало незаконным. Могучий финансовый поток иссяк. Наемники попрятались. Лидеры движения кто погиб, кто исчез.
США резко сменили курс и вновь начали улыбаться русским. Улыбка, правда, выходила похожей на оскал, но оскал растерянный, испуганный.
И вот уже шесть лет на Земле царит мир. Трудолюбиво поддерживаемый всеми. Берегли его и лелеяли с какой-то надрывной старательностью, демонстративностью.
…Тогда, шесть лет назад, Мерро пережил настоящий ужас. Страх потерять все – капиталы, семью, жизнь. Он вдруг отчетливо понял, что его деньги, немалые по любым меркам, ничего не значат по сравнению с планами огромных могучих государств, с их намерениями и стремлениями. Богатый бизнесмен – малозаметная фигура, пешка на игровой доске, где правят короли и ферзи мировой элиты.
Мерро понимал, что наступивший мир – только пауза, затишье. Что Америка не отказалась и никогда не откажется от притязаний на трон мирового хозяина. И что рано или поздно война вспыхнет вновь.
А Мерро хотел жить. И жить хорошо. Современная медицина практически гарантировала сто двадцать лет жизни, причем не в виде дряхлой развалины, а вполне нормальным, полным сил человеком.
Ему тогда было сорок пять. И он хотел как минимум еще лет семьдесят наслаждаться плодами своего труда.
Мерро начал искать выход из этого замкнутого круга. И продолжал работать. Его финансовые дела шли в гору. Журнал «Форбс» оценивал его капиталы в десять миллиардов долларов. Новые проекты приносили хорошую прибыль, вложения окупались.