— Ну, моя стыдливая пташечка, наконец-то ты пришла, а? — похотливо пробормотал Жильбер. — Я хочу тебя, малышка.
Почувствовав за спиной движение, он резко отдернул голову, но парировать внезапный сильный удар Рауля, от которого он потерял равновесие, было уже поздно. Жильбер с девушкой рухнули оземь. Но она мгновенно вскочила и бросилась к лежащему отцу, а Жильбер остался лежать, оперевшись на локоть. Его свирепый взгляд так и жег лицо брата.
И тут меч Рауля был выхвачен из ножен и изготовлен к бою.
— Лежи смирно! — бросил он коротко. — Я хочу кое-что сказать, прежде чем позволю тебе подняться.
— Ты, мерзавец! — прошипел Жильбер. — Наглый щенок! Благодари Бога, если я не сверну тебе шею!
— Может, и так, — парировал Рауль, — но сейчас не советовал бы тебе и пальцем шевельнуть. Прикажи этим подонкам, которых ты считаешь своими телохранителями, чтобы они вели себя смирно, пока я не скажу, чего хочу.
Потом добавил безразлично, так как Жильбер продолжал сыпать проклятиями.
— Делай, как я советую, а то, крестом клянусь, заколю тебя, как свинью, и никаких хлопот!
— Заколешь меня? Почему? Ну, ясно, Пресвятая Дева, щенок поистине околдован, — изумился Жильбер. — Помоги мне встать, дурачина! Клянусь Господом, сдеру с тебя за это шкуру!
— Сначала поклянись, что позволишь девчонке уйти, а потом пусть будет так, как решат старшие.
— Чтобы девчонка ушла? Ну, ты меня разозлил, господин святоша! — разъярился Жильбер. — Что у тебя с ней за делишки?
— Да никаких. Что, разве не зазорно якшаться с рабами? Слушай, не шучу — убью, если не поклянешься. Считаю до двадцати — и точка!
На счете «восемнадцать» Жильбер перестал изрыгать проклятия и неохотно проворчал слова клятвы. Рауль отвел меч.
— Поскачем домой вместе. — Он настороженно поглядывал на лежащую на рукоятке меча руку брата. — Давай садись на коня, тебе здесь больше нечего делать.
Какое-то мгновение Жильбер колебался, сжимая рукоять, но Рауль разрешил его сомнения, повернувшись к нему незащищенной спиной. Слепая ярость старшего уже поугасла, и он понимал, что не поднимет меч на брата. Однако поведение Рауля изумило его, и, сбитый с толку, он, вскочив на коня, пытался своим медлительным умом понять, в чем тут может быть дело. Жильбер заметил скрытые усмешки на лицах телохранителей и, вспыхнув от гнева, отрывисто бросил:
— По коням!
Не ожидая, как поступит Рауль, он вонзил шпоры в бока своего жеребца и пустил его галопом между деревьями.
Раб уже пришел в себя и постанывал, лежа у ног юноши. Женщина, упавшая около мужа на колени, с тревогой посматривала на молодого рыцаря. Она внезапно засомневалась в том, что этот благородный господин вступился за них из каких-то альтруистических побуждений.