Из переднего ряда один сакс бросился прямо на герцога и изо всех сил ударил секирой его огромного испанского коня. Животное в агонии рухнуло, но герцог, целый и невредимый, вскочив на ноги и сжимая свою булаву, нанес нападавшему удар такой силы, что размозжил его бронзовый шлем и свалил на землю. Перед Вильгельмом мелькнуло на мгновение удивительно красивое лицо, напоминавшее своими чертами лицо эрла Гарольда. Раздался похожий на рыдание, полный муки вопль: «Гирт! Гирт!», и из шеренг саксов вырвался юноша, бросившись к упавшему. На него тотчас наехал рыцарь с кличем: «Сен-Марк! Сен-Марк!» и тут же был разрублен надвое ударом секиры. В какой-то миг Рауль увидел, как молодой сакс героически защищает тело Гирта, но скоро и он пал под копыта коней окруживших его нормандцев.
Из сотен саксонских глоток вырвался яростный вопль:
— Гирт и Леофин! Оба убиты! Прочь, нормандские мясники! Прочь!
Герцог поскользнулся на залитых кровью останках своего коня и ухватился за поводья лошади рыцаря из Мена, оказавшегося рядом и попытавшегося оттолкнуть руку Вильгельма с криком:
— Отпусти мои поводья! Дай проехать!
Но мышцы его рук стали просто железными, и он принудил напирающего жеребца остановиться.
— Клянусь величием Господа, ведь я твой сюзерен! Слезай с коня! Я — Нормандец!
— Каждый за себя! Не слезу! — неустрашимо отвечал рыцарь.
Внезапно в глазах герцога загорелся гнев.
— Ах ты, пес!
Он схватил рыцаря за пояс и, словно перышко, выбросил из седла. Рыцарь упал, а герцог вскочил на коня и стал пробиваться вперед.
Перед ним на знамени Вильгельма Мале затрепетала фантастическая птица, вдали раздавался яростный боевой клич «Тури!» людей лорда Сангели. Рядом кто-то призывал Сен-Обера, своего святого покровителя. А над всеми криками господствовал громкий голос лорда Лонгевиля: «Жиффар! Жиффар!» Старик Вальтер, пеший, бился врукопашную с тремя саксонскими воинами, его с трудом сбили с ног, и он упал, в последний раз выкрикнув боевой клич.
Герцог ухитрился проложить себе путь в этом столпотворении и напал на убивших лорда Лонгевиля.
— Вставай, вставай, Вальтер, я с тобой! — взывал он.
Его булава обрушилась на деревянный шлем одного из саксонцев, мозги брызнули на землю. Конь герцога хрипел и вставал на дыбы, но им управляла твердая рука. Остальные саксонцы в страхе разбежались, и Жиффар с трудом поднялся.
— Садись позади, ты, старый боевой пес! — скомандовал герцог, перекрикивая шум боя.
— Ни за что, пока рука может держать копье! — возразил Жиффар, и, схватив поводья мчавшегося мимо коня без всадника, взгромоздился на седло.