— Да, осмеливаюсь. — Он сжал ее хрупкие плечи, немного отстранил от себя и посмотрел в глаза. — Эльфрида, ты принадлежишь мне, и я тебя никогда не отпущу.
Госпожа Гита в возмущении дернула шевалье за рукав.
— Оставьте ее немедленно! Вы что, забыли, что из-за Нормандского Волка она потеряла и отца, и брата? Какой сейчас может идти разговор о свадьбе этой бедняжки с разбитым сердцем? Она посвятит себя святой церкви, шевалье, этот приют будет понадежнее ваших объятий!
Рауль отпустил Эльфриду, его лицо помрачнело.
— Любимая, скажи мне это сама! Скажи же, никому другому я не поверю.
Девушка посмотрела на тетку и все время хранившего молчание священника.
— Я действительно говорила об этом. — Ее голос дрожал. — Все так мрачно, а вокруг одна смерть… смерть! Может быть, в монастыре я снова обрету душевный покой.
— И счастье? — тихо спросил рыцарь.
Эльфрида горько усмехнулась.
— Я никогда больше не буду счастливой, со счастьем покончено, но, надеюсь, покой обрести я сумею.
— Да неужели? — Рауль скрестил на груди руки, сжигая девушку взглядом, в котором она не увидела теперь ни доброты, ни жалости. Ни того, ни другого не было и в душе его. Но он знал одно: это его женщина и она не признает его права на нее. Учтивость и благородство, которые отличали его до сих пор, внезапно куда-то исчезли, вытесненные более глубоким и простым чувством.
— Отрекись же от своей любви, Эльфрида! — призывал он. — Смелей! Если ты меня не любишь, то, конечно, можешь сказать это вслух!
Поникшая, она стояла перед рыцарем, по щекам ее катились слезы, но он был неумолим. Госпожа Гита хотела было обнять племянницу, но его рука грубо оттолкнула ее.
— Держитесь от нее подальше! — предостерег он.
Эльфрида взмолилась:
— Имей же хоть каплю жалости, Рауль! Я так страдала. Ах, ты не должен быть сейчас так со мной жесток! — Она робко прикоснулась к его руке, но он не собирался уступать.
— Нет у меня жалости, есть одна любовь, а она пересиливает жалость. Пусть Эдгар мертв, но жизнь продолжается и где-то рядом наше счастье. Ты хочешь отринуть его от себя, заточившись в монастыре? А знаешь, у меня есть документ, передающий мне права на земли Марвелла как твоему суженому; но если я твой враг и ты утверждаешь, что не любишь меня, то я порву его и между нами все будет кончено, потому что хоть я и мог бы взять тебя насильно, но не сделаю этого. Мне не нужна невеста, которая выходит замуж против своей воли.
Раскрасневшаяся госпожа Гита горела возмущением.
— Скажи ему, что ты ненавидишь всех нормандцев! Ответь же, Эльфрида!
— Не могу, это неправда. — Девушка нервно сжала руки. — Я никогда не осмелюсь сказать это.