— Благодарю вас, Лиза. — Женщина в приемной положила трубку на место и вновь одарила Мэгги улыбкой.
«Либо она действительно оптимистка, либо очень долго училась так много улыбаться», — решила Мэгги.
— Если желаете пройти, то поднимитесь сперва вверх по ступенькам, затем поверните налево, третья дверь справа — ваша.
Мэгги последовала ее указаниям. Ступни утопали в мягком ворсе темно-синего роскошного ковра. Едва она добралась до последней ступеньки, дверь слева от нее открылась, и появилась миловидная, хотя и немного полная девушка, облаченная в красивое синее платье.
— Должно быть, вы сестра Розы? Стоит только на вас взглянуть, и это становится ясным.
— Никогда не думала, что мы с ней так похожи, — ответила Мэгги.
— Ну, возможно, вам это не так заметно. Зато для меня сходство очевидное. Входите, пожалуйста.
Она провела Мэгги в квадратную комнату. Как и в коридоре, здесь все было выдержано в синих тонах. В стены были вделаны шкафчики из соснового дерева, а не из металла, над ними висели вставленные в рамочку наиболее удачные рекламные проспекты «Вандины» да пара оригинальных дизайнерских набросков. Девушка плюхнулась на свой вращающийся стул и указала на отделанное голубой кожей кресло справа от стола:
— Присаживайтесь. Я — Лиза Кристофер.
— Мэгги Веритос.
— Приятно познакомиться, Мэгги. Чем я могу вам помочь?
— Меня волнует Роза. Никому не известно, где она. Я подумала, что, вероятно, вы сумеете мне помочь.
Лиза резко покачала головой, так что темные волосы, взлетев, на секунду закрыли ее очаровательное личико.
— Сожалею, но не сумею. Ее здесь нет. Она позвонила и сказала, что ей необходимо срочно уехать.
— Она не сообщила, куда?
— Нет.
— Вы уверены?
— Вполне уверена. В тот день я лично беседовала с ней. Она не дала ни малейшего объяснения.
Мэгги прикусила губу. Стало быть, Лиза — последний человек, с которым беседовала Роза перед тем, как уехать в… куда бы она ни уехала.
— Каким тоном она говорила? — спросила Мэгги. — Я имею в виду — была ли она расстроена?
Лиза задумалась.
— «Расстроена» — не очень подходящее слово. Лучше сказать, напряжена. Но тогда стоит заметить, что она была напряжена в течение последних нескольких дней.
— А вы не знаете, почему?
— Не совсем уверена. Она была какая-то подавленная.
— В смысле? Понимаете, она сказала своему приятелю, Майку Томпсону, что нечто странное происходит здесь, но не объяснила, что именно. Я подумала, может, вы знаете?
— Все ясно. — Пухленькие щечки Лизы слегка порозовели. — Ну, не знаю, должна ли я об этом говорить… это действительно очень странно… — Она внезапно прервалась, потому что дверь открылась и вошел молодой человек. Высокий, статный, удивительно красивый, в полосатой рубашке. Румянец на щеках Лизы стал ярче, она сильно смутилась.