— Пойдем, Пэйтон, — продолжила Джорджиана нервно. — Нам лучше спуститься вниз, прежде, чем твои братья вовлекут себя в еще большие неприятности…
— Я сейчас приду, — сказала Пэйтон, — через минуту.
Пэйтон осознала, что неожиданно ей представилась прекрасная возможность. Она надеялась, что добавила в свой голос достаточно приторной сладости, чтобы невестка не догадалась, что у нее не было ни малейшего намерения следовать за ней в ближайшее время.
Ей удалось. Джорджиана исчезла в коридоре, слишком расстроенная из-за плохих манер своей новой семьи, чтобы обратить внимание на намерения младшего ее члена. Это было только к лучшему, поскольку она навряд ли одобрила бы то, что в следующий миг сделала Пэйтон. А она схватила баронета за руку, когда тот намеревался отступить в сторону, чтобы позволить ей пройти в дверной проем первой, и прошипела:
— Ну, спасибо тебе, черт возьми!
Дрейк выглядел определенно удивленным тем, что к нему так обратились. Он снова приподнял свои рыжевато-коричневые брови и произнес с легким возмущением:
— Прошу прощения?
— Как я смогу когда-нибудь убедить Росса дать мне собственную команду, если ты вечно вмешиваешься? — горячо потребовала Пэйтон.
— Вмешиваюсь? — понимание наконец осветило лицо капитана. — О, понимаю. Ты имеешь в виду, что, помешав твоему брату швырнуть тебя через плечо, я вмешался? — уголки его губ изогнулись в усмешке. — Тогда мне придется просить твоего прощения, Пэйтон. Я скорее думал, что спасаю тебя от сокрушительного удара головой. Ужасно низко с моей стороны, как я теперь понимаю.
Пэйтон отказывалась поддаваться как очаровательным манерам капитана, так и его сногсшибательно привлекательной внешности. В этот конкретный момент сделать это было невероятно сложно, поскольку проникавшее в комнату солнце высветило в его золотистых волосах яркие блики. Выглядело это так, будто у капитана Дрейка над головой нимб, словно он был святым или, может, архангелом Гавриилом, изображенным в витражном окне. К счастью, капитан Дрейк не был на кишевшем вшами клипере, поэтому его прекрасные волосы избежали ножниц Росса. Они спадали до ворота его рубашки. Иногда он перевязывал их сзади черной лентой, в стиле, который очень нравился Пэйтон.
О Господи! Что она делала, стоя тут и восхищаясь его волосами?
Положив руки по обе стороны своей узкой талии, Пэйтон уставилась на него.
— Это не смешно, — сообщила она ему. — Мы говорим о моем будущем. Ты знаешь об этой смешной идее Росса выдать меня замуж вместо того, чтобы поступить разумно и позволить мне владеть «Константой».