Ее потемневшие глаза не отрывались от него.
— Митч, ты или слишком лестно или слишком низко обо мне думаешь; я не правильная девочка, но я и не водопроводный кран. Я всего лишь женщина, которая не желает спать с мужчиной, который для нее почти чужой.
Помолчав, он сказал:
— А ты не считаешь, что страсть делает чужих людей близкими?
Немного подумав, она ответила.
— Да. А когда она прошла, сгорела, испепелилась, эти близкие — снова чужие друг другу.
Он дотронулся до ее щеки.
— А за тобой не просто ухаживать, готов поклясться, — его пальцы скользнули и коснулись ее губ, потом он убрал руку.
Митч медленно поднялся с дивана, повернулся к ней спиной, разгладил рукой брюки, аккуратно заправил рубашку спереди, поправил на спине. Через левое плечо он посмотрел на нее и с невеселым смешком произнес:
— Ну, мы хотя бы прекратили твою икоту, правда?
— Да, — ответила она. — Уж с этим-то мы точно справились.
Он пошел к двери, держа руки в карманах. Прежде чем выйти в коридор, он оглянулся и спокойно сказал:
— Сегодня днем в горах я очень много думал о тебе. Думал о тебе и об этом твоем мистере Фэйрфилде и удивлялся вашим отношениям, — его губы изогнулись в усмешке. — Ты ведь с ним неплохо ладишь, да? Вы оба просто убиваете время.
— Не думаю, что это тебя касается, Митч, — после паузы сказала она. — Но ты прав — Вэйн и я просто друзья.
— Да вы даже не друзья, — возразил он. — Но ты права, это меня не касается. Я только хочу, чтобы ты знала: у нас так не будет. Это уж точно. Мы не будем убивать время. Единственное, на что мы будем жаловаться, так это на то, что нам его не хватит, — глаза Митча блеснули. — Ты будешь любить меня, а я тебя, и нам всегда будет мало. Подожди, сама увидишь.
Она недоверчиво улыбнулась, обнажив белые ровные зубы. Оставив без ответа его слова, она спросила:
— Как ты добрался сегодня в горы, Митч?
— Да друг один подбросил, — без колебаний ответил он.
Ей до смерти хотелось спросить, друг это или подруга, но гордость не позволяла.
— Было красиво, — продолжал он. — Что может быть лучше гор после такого дождя, как сегодня ночью? Туман стелется над полянами, везде яркие весенние краски. Мы стояли на высоте шесть тысяч футов и смотрели, как под нами плывут облака. Ты любишь горы, Блаэр?
— Я их люблю на расстоянии. И не особенно стремлюсь посмотреть на них поближе.
Он кивнул.
— Я очень жалел, что ты не поехала со мной.
Он вышел, а она все сидела в гостиной, сложив руки и спрашивая себя, почему она тоже жалела, что не поехала с ним. Может быть, она жалела об этом даже больше, чем он.