Оставшееся до акции время ушло на подготовку экипировки и снаряжения. Николай, например, по зрелом размышлении, собирался сопровождать ротмистра до другого мира, а там как придется — домой, после всех событий минувшей недели, да еще предстоящего освобождения Конькевича, возвращаться не имело смысла хотя бы в ближайшее время. Карьера стремительно шла на дно, как зачерпнувшая бортом лодка, и цепляться за нее было не просто бесполезно, но и убийственно. В этом мире его ничего не держало, кроме невзрачных памятников на дорогих сердцу могилах.
Освобождение нумизмата произошло просто, буднично и незаметно для окружающих, хотя Николай настаивал на шумном прорыве с боем через приемный покой, предусматривающем обесточивание здания, перерезание телефонного кабеля и нейтрализацию часового. Чебриков по обыкновению вежливо и внимательно выслушал партнера, коротко кивнул опешившим Александрову и Валентине, скинул на снег свою неизменную куртку и кошкой полез по вертикальной стене, на первый взгляд ни на что не опираясь, практически незаметный в своем черном комбинезоне. Еще мгновение — и он, бесшумно отворив на третьем этаже окно, шпингалеты которого, по его просьбе Валентина сдвинула при последнем посещении палаты, исчез в темном помещении, чтобы несколько минут спустя выбраться обратно со свисающим через плечо белым свертком. Нельзя сказать, что спускаться с ношей ему было так же легко, как и подниматься, но и с данной задачей профессионал справился тоже на отлично...
Всю дорогу до дома Берестова Жорка, как и ожидалось, оказавшийся содержимым свертка, только крутил головой и громогласно восхищался мастерством Петра Андреевича.
* * *
— Не отставайте, подпоручик, не отставайте! — Кавардовский понукал бредущего за ним Виталия, словно вьючную лошадь. — Экий вы, право, нерасторопный! Неужели не занимаетесь гимнастическими упражнениями для вящего укрепления тела и духа?
Сил огрызаться у лейтенанта уже не было: все они без остатка уходили на то, чтобы раз за разом вырывать из глубокого снега ноги, проваливавшиеся более чем по щиколотку, так как сверху Лукиченко придавливал груз небольшого, но тяжеленного рюкзака.
Рюкзак этот вечером приволок с собой Князь, появившийся на очередной встрече сразу после возвращения со стрелки с Драконом в более чем приподнятом настроении. Причины удовольствия стали очевидны на следующий день: на окраине города возле ограды ремонтно-механического завода рабочие, идущие со смены, обнаружили небрежно прикрытые разного рода металлическим хламом три трупа: двух известных в городе бандитов и третьего — пожилого человека, пользовавшегося при жизни репутацией совершенно безобидного пенсионера, тело которого, однако, как выяснилось в морге, было густо разукрашено татуировками, о многом говорящими специалистам. Нет нужды упоминать лишний раз, что все трое были лишены жизни хорошо теперь известным в городе способом...