Пушкин сказал: “Черт догадал меня родиться в России с душою и с талантом!”
10
Яся была магнитом для всевозможных маньяков, умалишенных и извращенцев. Они летели на нее как мухи на мед. Если где-нибудь случался маньяк, то из всех людей он безошибочно вычислял именно Ясю. И именно к ней шел с рассказами об огненных шарах, читающих его мысли, или об инопланетянах, которые используют людей как биологические скафандры.
Яся убогих жалела и слушала. А потом не знала, куда от них деться, ибо маньяки, как известно, существа крайне навязчивые.
Самый колоритный Ясин маньяк имел прозвище Тремор и состоял в комсомоле. Комсомолец был абсолютно седым, хотя и не очень старым. Правда, из комсомольского возраста он все равно уже вышел. Тремору было тридцать пять.
Яся увидела его на каком-то антиамериканском митинге. Комсомольский маньяк сжигал чучело Джорджа Буша. При этом у Тремора было такое лицо, будто он сжигает не тряпичную куклу, а живого президента вражеской державы. А Буш дергается, скулит и молит о пощаде.
Тут каратель увидел Ясю, выронил недогоревшего Буша и бросился к ней, рассекая толпу маленьких нацболов и красных старичков, как ледокол “Красин”.
Добравшись до Яси, маньяк упал на колени (поскользнулся) и, трясясь всеми членами (отсюда прозвище), сказал: “Сестренка! Я ждал тебя всю жизнь! Пойдем, я тебе во всем покаюсь!”
И сердобольная Яся пошла. С тех пор главным интересом ее неспокойной жизни надолго стало избавление от маньяка.
Тремор ходил за ней по пятам. Ночевал в подъезде, нес караул на крыльце универа. Куда бы Яся ни пошла, он следовал в некотором отдалении, громко скрипя зубами и сверля Ясину спину взглядом, который требовал немедленного вмешательства психиатра. Ясины друзья время от времени замечали хвост и выражали обеспокоенность. А Яся беззаботно отмахивалась:
— А, это мой личный маньяк! Он неопасный!
Когда Яся оставалась одна, деликатный Тремор догонял ее, чтобы открыть “сестренке” очередную горькую страницу своей биографии. Чаще всего истории были про “друганов” Тремора, которые все, как один, уже погибли, точнее, по меткому его выражению, “отдуплетились”.
Однажды Тремор, находясь в лирическом состоянии духа, затащил Ясю на кладбище, где лежали все “отдуплетившиеся друганы”. И целый день водил ее между могилами и выл душещипательные песни из репертуара Михаила Круга. Про то, что “все кореша откинулись, а я один остался”. Яся пыталась спастись бегством, но Тремор крепко держал ее за руку.
Когда стемнело, Тремор развел костер на обочине федеральной трассы, усадил Ясю на гнилое бревно и поведал ей о том, как хорошо было в Советском Союзе. Со слов ностальгирующего комсомольца выходило, что в Советском Союзе было хорошо исключительно потому, что все “друганы”, промышлявшие гоп-стопом, тогда еще были живы и каждый день сообща выпивали водку за 3 рубля 62 копейки в “капельнице” на углу проспекта Ленина и улицы 25 Октября…