Мужские пальцы медленно заскользили вниз, изучая сквозь футболку каждый выступ, каждую впадинку ее тела, пока наконец крепко не стиснули бедра. Затем, по-прежнему не отрываясь от ее губ, Кристиан приподнял Джоли и усадил на капот автомобиля. Он втиснулся меж ее раздвинувшихся бедер, не давая ей сползти с полированного металла. Джоли, окончательно потеряв голову, просто позволила своим ногам обвить Кристиана, прижавшись к нему так тесно, как это было возможно, до мучительной дрожи.
Его руки нашли край футболки и скользнули под нее; длинные крепкие пальцы поглаживали кожу, пока не добрались до груди.
Кристиан поднял голову и пристально заглянул Джоли в глаза, словно спрашивая разрешения продолжать. Грудь заныла; напряженные соски набухли под тканью бюстгальтера, жадно требуя его прикосновения. Ей даже в голову не пришла мысль о том, что его можно остановить. Вместо этого она выгнулась ему навстречу, задохнувшись, когда ладони обхватили чувствительную плоть.
Он заскользил пальцами по возбужденным холмикам, и с каждым витком, с каждым движением ее все больше затягивало в водоворот наслаждения.
— О боже, Кристиан, — всхлипнула она, ещё больше выгибаясь в его объятьях, когда он, подразнивая, сжал чувствительные вершинки.
Он нахмурился, словно не был уверен, что ее крик вызван удовольствием.
— Тебе нравится?
Джоли решительно кивнула. Как этот мужчина мог сомневаться в том, что просто сводит ее с ума? Она шевельнулась под ним, жаждая большего. Больше его прикосновений. Больше его самого.
— Я хочу увидеть тебя, — прошептал он, голос его был хриплым и низким. — Хочу увидеть твою бледную кожу. Узнать, какого цвета твои соски. Попробовать их на вкус.
У нее перехватило дыхание. О боже, она тоже желала этого. Джоли сидела на капоте автомобиля, на стоянке возле бара, под дождем, и все, о чем она была в состоянии думать, — это об этих красивых губах, касающихся ее обнаженной кожи.
— Да, — сказала она, соглашаясь на все, что он собирался сотворить с ней.
Кристиан не осознавал, что именно он делает, руководствуясь лишь своими инстинктами. Каждая клеточка его тела твердила ему, чтобы он коснулся этой женщины. Изучил каждый дюйм ее тела. Руками. Губами.
Он взглянул на нее, боясь, что сделает нечто, что придется ей не по душе, но увидел только потемневшие от желания кофейные глаза. Дождь цеплялся за ресницы, стекал по губам. Склонив голову, он слизнул капли с ее пьянящей кожи.
Джоли застонала, сжав ногами его бедра.
Кристиан застонал в ответ, напряженная плоть у него в штанах отчаянно пульсировала. Это было безумием, но он был просто не в силах остановиться.