– Разве ты не знаешь, – с ехидной невинностью сказала Мэри, – что по-немецки «дать корзину» – это отклонить что-либо?
Налетела тетушка Макса Баварского Элиза и возмущенно вскричала:
– Кто позволил вам говорить о корзинах?
Олли растерялась. К счастью, на помощь пришла Александра Федоровна:
– Оставьте ее в покое, она не понимает даже, чего вы от нее хотите.
– Мамочка, – хохотала Мэри, – нужно ей разъяснить!
Мать отвела Мэри и Олли в сторону и рассказала о намерениях кронпринца Макса посвататься, а потом рассмеялась громко, когда Олли в отчаянии закричала: «Нет, нет, нет!»
Мэри тоже залилась смехом.
Мать с удовольствием смотрела, как веселится старшая дочь. Она старалась не думать о том, что случилось зимой, старалась забыть о том, что, если Олли выйдет замуж невинной девушкой, Мэри придется обмануть своего мужа. И в обмане будет участвовать она сама и ее муж, император! Хотя при честности Николая вполне можно ожидать, что он откроет правду будущему жениху. Но это страшный риск! Ведь возможна огласка, если претендент оскорбится, возьмет предложение назад, а потом окажется недостаточно скромен.
Нет, лучше не думать об этом. Лучше веселиться самой и радоваться, что старшая дочь так весела!
А Мэри думала, что, если бы забрезжила надежда на скорую свадьбу Олли, она вовсе не была бы так весела.
Вообще, все это путешествие начинало ей надоедать. Казалось, она бежит по жизни вприпрыжку. Сплошное веселье! Даже полное прощение, которое она читала в глазах матери, раздражало ее.
Плотское томление изнуряло Мэри. Собственная натура пугала ее, однако она точно знала, что ни за какие блага мира не поменялась бы с пресной, добродетельной Олли. Эта страстность принесет ей счастье в браке. Но когда же, когда отец найдет ей мужа? Он ведь обещал!
С невероятным пылом отдавалась она танцам. Право, балов проводили бы раза в три меньше, если бы не настояния Мэри! Танцы с вечера до утра, танцы с утра до вечера давали некоторое успокоение телесным мучениям.
«Скоро я дойду до того, что соблазню кого-нибудь из этих моих белобрысых кузенов», – мрачно подсмеивалась сама над собой Мэри, и только то, что англичане называют sense of humour[19], умение посмеяться над собой давало ей некую выдержку.
И наконец терпение Мэри было вознаграждено!
Вскоре Александра Федоровна с дочерьми отправилась в Баварские Альпы, в Крейт – на лечение водами. Там их ждала встреча с императором. В Крейте собралось большое общество. И среди множества прежних знакомых Мэри оказался не кто иной, как Максимилиан Лейхтенбергский.
* * *