— Да. — Кейси старалась говорить нейтральным тоном, старательно избегая подробностей. Подцепив на вилку очередную порцию жаркого, она уточнила: — Ведь брак Блэйка не был счастливым, правда?
— Ох, детка, — вздохнула Оливия, накладывая себе в тарелку, кусок сочного запеченного окорока, — ты же видела, что сделала с ним эта Джоан. — Она отложила вилку и через стол похлопала Кейси по руке. — Не обижайся, если он нечаянно излил на тебя свою горечь.
— Та женщина была просто самовлюбленной ведьмой, — заявил Эймос, — настоящая стерва!
Оливия чуть не задохнулась.
— Эймос, не говори так!
— Я говорю то, что есть, — пробурчал он и снова вонзил зубы в булочку.
Кейси знала почти все, связанное с браком Блэйка и Джоан. Пока Блэйк не сделал предложения, эта женщина была верхом доброты и очарования. Однако Кейси уже тогда сумела разглядеть фальшь и притворство этой женщины. Смущало только одно: почему, кроме нее, этого никто не замечает?
И только после свадьбы — ох, и роскошная же была свадьба! — Джоан показала свое истинное лицо. Она потребовала от Блэйка огромный дом и самую дорогую мебель, одевалась у лучших модельеров. Одних платьев у нее было — за всю жизнь не сносить! А уж обуви! В довершение всего Блэйк купил ей не одну, а целых две дорогие машины. Именно после второго автомобиля в их отношениях начались сложности. Частенько Блэйк, сидя в кабинете отца Кейси, сокрушался по поводу неумеренных аппетитов жены.
— А как познакомились вы с Эймосом? — спросила Кейси Оливию.
— О, мой дорогой Эймос! — воодушевилась пожилая женщина, глаза у нее ожили и засветились. — Как он был хорош в военной форме! Я была убита наповал. Он тогда только что вернулся из Кореи, в июле пятьдесят третьего.
— Да, то были три самых длинных года в моей жизни. — Кейси расслышала печальные нотки в голосе Эймоса.
— Мой отец взял Эймоса к себе в пекарню, — продолжала Оливия, — и Эймос иногда приходил к нам обедать. Мне было всего шестнадцать. Я всегда так смущалась и нервничала, а он был таким красивым и крепким молодым человеком! Благоговение и гордость прозвучали в словах Оливии.
Эймос приосанился и пригладил поредевшие волосы.
— Да уж, годы немного изменили меня. — В ответ на его лукавую улыбку Кейси тоже развеселилась.
Оливия в некотором смущении взглянула на Кейси.
— Знаешь, мне было тогда шестнадцать, но я солгала, что мне семнадцать. Я боялась, что Эймос в свои двадцать один, не захочет связываться с таким ребенком, как я.
Кейси открыла рот от удивления: оказывается, история Оливии и Эймоса похожа на ее собственную. Ну почему ей было не поговорить с ними раньше?!