— Орёл или решка? Ну!
— Решка, Ваше Величество.
Грем удовлетворённо улыбнулся.
— Значит, так тому и быть. Дайте им возможность учиться управлять кораблями. Естественно, тем, кто к этому способен. Я слыхал, что у них достаточно атмосферных пилотов? Думаю, несложно будет научить их воевать и в космосе. И ещё, Колин… Начинайте думать над штурмом Рейры.
— Сколько я могу использовать людей?
— Не больше миллиона. Я не хочу рисковать короной. А эти земляне настолько непредсказуемы… Кто знает, чем оно всё кончится. Единственное, что мне известно точно — война закончится. Нашей победой. Но какой ценой?..
…Дверь в отсек уже привычно развалилась на две части, и внутрь вошёл поджавший губы до такой степени, что те превратились в тонкую ниточку, майор Трес. Окинул хмурым взглядом напрягшихся людей, замерших на койках, затем повернулся к вскочившему Иванову.
— Построить людей. Приказ императора.
— Есть!
Короткая команда. Быстрое движение, и вот девяносто человек в напряжении застыли в шеренге. Что сейчас будет? Между тем имперец, злобно окинув строй взглядом и не найдя к чему придраться, выудил офицерский планшет и стал зачитывать:
— Утвердить выданные перед сражением полевые патенты…
— Во славу империи! — дружно рявкнуло подразделение.
Майор даже вздрогнул от неожиданности, но справился и под конец заявил:
— А теперь — познакомьтесь с вашим новым командиром. Прошу вас, третий лейтенант.
И в дверь шагнул Иван Данилович. Секунду никто не верил своим глазам — на плечах Черняховского горели новенькие ромбы — офицер! А ведь ещё час назад он ждал смерти… Майор между тем убрал планшет, обернулся к землянину:
— Ещё раз поздравляю вас с первым офицерским чином, господин третий лейтенант. Приступайте к командованию.
— Служу империи!
Стукнув кулаком себя в грудь, как здесь было принято, Черняховский склонил голову.
Трес отмахнул обратное приветствие и вышел прочь. Едва дверь за ним закрылась и сработали замки, как новоиспечённый третий лейтенант скомандовал:
— Вольно! Разойдись!
И через миг оказался в плотном кольце бойцов, радостно хлопающих его по плечам, обнимающих, поздравляющих. Хотели было качать, но вовремя сообразили, что потолки в отсеке низкие и на радостях приложить командира о потолок ничего не стоит.
— Жаль, спрыснуть погоны нечем, — тоскливо произнёс кто-то, но Черняховский заговорщически подмигнул:
— Ничего. Сейчас вернёмся на базу, там оторвёмся. Император даёт всем сутки отдыха, а затем — проходим последние занятия, тестирование и, ребята, будем прощаться. Как ни жаль.
— А что случилось, Иван Данилович?