Но в Японии я, сколько ни переключал каналы, так и не смог найти ни CNN, ни ВВС, ни MTV — вообще ни одного англоязычного канала, что, мягко говоря, необычно. Поэтому мне пришлось довольствоваться местной утренней телепрограммой, не похожей вообще ни на что. Дикторы новостей — мужчины в строгих пиджаках, — перегнувшись через стол, орали что есть мочи в камеру.
Между новостями шли киноленты про кунг-фу, герои которых нещадно дубасили друг друга. Хотя я не знаю ни одного иностранного языка, обычно я могу, глядя иноземную телепрограмму, хотя бы приблизительно понять, что происходит на экране. Но в самое первое утро в Японии, сколько я ни силился, ничего понять не мог: все время казалось, что по телевизору идет какая-то причудливая смесь криминальной хроники и детских мультиков.
К счастью, подошло время отправляться на работу: в тот день в нашей программе была запланирована поездка в конструкторский центр Mazda в Иокогаме.
Гигантское фойе отеля было сплошь устлано коврами уже знакомого фиолетового оттенка. Но что еще страннее, мягкие кресла на пуговицах, обшитые белым пластиком, были составлены в правильные ряды, как в зале ожидания аэропорта, и все фойе в целом смотрелось не гостеприимнее холодильной камеры на скотобойне. Наконец наша съемочная группа собралась, и мы, несколько подавленные этим зрелищем, вышли на улицу.
Точнее, попытались выйти. Двери раздвигались автоматически, но по обе стороны от них стояли портье, которые низко поклонились нам, как только двери распахнулись. Мы были польщены и очарованы, но проход оказался закрыт их склонившимися, касающимися друг друга головами.
Я сказал «простите», и портье склонились еще ниже. После еще одного «простите» они согнулись пополам, как две неполовозрелые русские гимнастки. Наконец, третье «простите» заставило их так плотно прижать головы к коленям, что проход оказался свободен, и мы с облегчением выскользнули наружу.
И попали, как кур в ощип. В Японии живет 121 миллион человек, и почти все они, казалось, работали портье в нашем отеле. Поскольку мы были иностранными гостями, нам не позволили ничего делать самим, даже давать на чай, поэтому я начал чувствовать себя не очень комфортно, видя, как носильщики ростом от горшка два вершка старались запихнуть два центнера съемочного оборудования в пассажирский Mitsubishi Super Exceed. На редкость идиотское имя, кстати, да и машина ему под стать.
Названное средство передвижения досталось съемочной группе, а продюсерская группа должна была перемещаться по японской земле на Mitsubishi Debonair. Стоит ли говорить, что автомобиль, в полном противоречии со своими французским названием, вид имел вообще никакой? Снаружи машина выглядела здоровенной, но внутренности оказывались микроскопическими, стоило вам сесть на убогое пластиковое сиденье. Места для пассажиров не было, потому что конструкторы этого автомобиля почему-то решили накидать в салон побольше всякого оборудования. Ну и что, что некуда всунуть ноги, зато на приборной панели стоит телевизор, который может показывать карту Токио.