— Пойдем-ка, Толя, в лагерь, — сказал я. — Нам еще нужно поснимать зоологов.
Мой товарищ с сожалением посмотрел на уток.
Мы вернулись в лагерь. Зоологи были уже там. Володя и Сергей сидели за ящиком, который служил им столом. На нем было разложено много тушек мелких птиц, разных по величине и окраске. Сыроечковский в стороне чистил ружье.
— О, да у вас богатые трофеи! — удивился Анатолий.
— А вы чем можете похвастаться? — спросил Володя.
— Наши трофеи на кинопленке! Рябчик в разных позах и ныряющие утки.
— Неужели рябчика удалось заснять?
— Да! Он специально прилетел, чтобы сняться в кино.
— Молодцы! — сказал Сыроечковский, слушавший в стороне этот шутливый разговор.
Мы уселись возле Володи и стали наблюдать за его работой. Он потрошил птичек.
— Что это за пичуги? — спросил я.
Володя взял птицу с белыми полосами на крылышках и с изогнутым крест-накрест клювом:
— Это клест белопоясный, или лиственничный.
Другая пичуга походила на первую, но только полосы на крыльях у нее были не белые, а нежно-розовые.
— А это клест краснопоясный, или краснокрылый. Редкая птичка.
Мы установили кинокамеру и стали снимать зоологов за работой в окружении всего их научного хозяйства. Съемка затянулась до самого вечера.
Еще один день нашего путешествия догорал последними лучами солнца. На Тураме сгущались сумерки.
Впереди Байкит
Трудно расставаться с людьми, к которым привыкаешь. И тем более прощаться с теми, кто провел с тобой много памятных дней в пути. Грустно от сознания, что, может быть, с этими спутниками никогда уже не встретишься в жизни.
С такими невеселыми думами я проснулся на следующий день. Не знаю, что происходило в душе моих товарищей, но я остро ощущал предстоящую разлуку. Ведь скоро я расстанусь с ними, и мне придется продолжать путь с другими, незнакомыми людьми!
Мы не спешили со сборами. Как будто каждый из нас хотел побыть лишний час на гостеприимном берегу Турамы. Зоологи долго и тщательно паковали свои грузы. Мы с Анатолием помогали им.
Часам к десяти утра мы были готовы к отплытию.
— Отправимся в наш прощальный путь, — сказал Евгений Евгеньевич.
— Жалею, что не могу с вами плыть на Чуню, — проговорил я.
— А то свернем вместе?
— К сожалению, не могу: боюсь, не успею проплыть до снега всю Подкаменную Тунгуску.
— Да, на Чуне мы можем задержаться надолго.
Любопытно побывать на одном из самых интересных притоков Подкаменной Тунгуски — Чуне. Но моя главная задача — проплыть и заснять горную и порожистую часть Подкаменной Тунгуски от Байкита до Енисея. Я не мог согласиться на заманчивое предложение Сыроечковского.