Билли почувствовала, что по щекам у нее потекли слезы, и смахнула их рукой. Трэвис Кент придвинулся к ней ближе. На красивом лице насмешки больше не было, только сочувствие и заинтересованность.
— Билли? — нежно прошептал он. Тембр голоса и интонация, с какой он произнес ее имя, воспламенили ее кровь. И снова так же нежно: — Что с вами, Билли? Скажите мне.
— Зачем?! — возмутилась она, с вызовом глядя ему в лицо. Волна злости снова накатила на нее. — Почему я должна говорить? Почему это должно вас интересовать? — Ноздри ее побелели от гнева. — Вы не знаете меня, и мне не хотелось бы, чтобы узнали.
— Прекрасно. — Он развел руками, и его пытливые глаза прикрылись шторками век. — Если это тот способ, который вас больше устраивает…
— Да! — рявкнула Билли, испытывая потребность ударить его, вообще отомстить любому из этих богачей за смерть отца, за болезнь матери. — Мы живем в разных мирах, мистер Кент. — Она чувствовала, что бессильна сдержать яростный поток слов. — Разве вы в состоянии понять, как живут простые люди, как они борются за существование, пытаясь преодолеть превратности судьбы? Разве вообще чья-то жизнь имеет для вас значение? Вот что имеет для вас значение! — Вытянутой рукой она обвела сад и продолжала гневно размахивать ею. — Вот это. Сколько здесь что стоит? Двадцать фунтов, пятьдесят, сто? Вы могли все разрушения устранить утром и никогда не упоминать о цене. Но только деньги имеют для вас значение, не так ли? — горячилась девушка, пытаясь испепелить собеседника полным презрения взглядом. — Жизнь других людей, их переживания, взлеты и падения — все это для вас ничто, пока ваш бесценный мир находится в безопасности.
— Итак, вот в чем причина, значит, все же это были вы! — зарычал Трэвис. Железной хваткой он сдавил ей запястья и приблизил свое лицо к ее лицу. — Да, я оказался прав в отношении мотива. Зависть. Злоба. Явное неприятие чьего-либо успеха.
— Ошибаетесь, мистер Кент! — завизжала Билли. — Ошибаетесь! Ошибаетесь! На каждом шагу!
— Я? — Он покачал головой. В его черных глазах, удерживающих ее взгляд, читалось осуждение.
Билли извивалась в его руках. Жар от его сильных пальцев обжигал ее чувствительную кожу, распространялся по всему телу волнами, которые одновременно возбуждали и пугали ее. Мечущееся сознание девушки не справлялось с противоречивыми сигналами. Ей хотелось унестись с этого места стрелой, и чем дальше, тем лучше, но сделать это не давала слабость в коленях, так же как и необъяснимое сильное желание, разлитое внутри нее.
— Я? — повторил Трэвис бесцветным голосом и не слишком нежно тряхнул Билли.