Успела…
Долго прохлаждаться инстинкт самосохранения не позволил: едва дыхание выровнялось, глаза начали сносно различать окружающие детали, а нос слегка притерпелся к несусветной вони, настойчивый звоночек в голове требовательно звякнул.
Я с тяжелым вздохом привалилась к влажной стене и с силой растерла виски. Так, ладно, пол-дела сделано — жемчужина у меня, из дворца я выбралась и след старательно запутала. По крайней мере, если бы это было не так, меня бы уже подцепили на алебарды и с радостными воплями поволокли обратно. Ногами вперед. То, что я все еще на свободе, говорит лишь о беспрецедентной наглости совершенного ограбления и моем фантастическом везении, потому что проделать в здравом уме то, что умудрилась сделать я… бр-р-р… до меня только сейчас начало доходить все безумие этой безнадежной затеи. Особенно тот полет в никуда, который вполне мог закончиться плачевно: если бы не второй удар оберона, если бы я не успела перехватить веревку, если бы не сумасшедшая скорость, набранная во время этих кульбитов, и не вовремя выскочившая навстречу стена ратуши… не думаю, что мне удалось бы выжить. Шансов было ничтожно мало, но мне снова повезло. А потом повезло еще раз, потому что у меня вдруг появилась реальная возможность стать первой, кому удастся сбежать из цепких лап настоящего оберона.
Осталось только довершить начатое и красиво уйти.
Городские подземелья Ларессы — это бесконечный лабиринт мрачных коридоров, бездонный кошмар с множеством уровней и тупиков, в котором и старожилы справедливо опасаются потеряться. Говорят, когда-то на этом месте стоял древний город, жители которого много веков назад безвозвратно покинули свое обиталище, а люди потом приспособили развалины для собственных нужд. На старом фундаменте возвели новые дома, заново проложили дороги, тщательно замостили площади, возродили этот край, закрепились, развили торговлю и, заодно, старательно законопатили все лазы в неизведанные подземелья. По крайней мере, наша разодетая знать искренне в это верила. Но люди — это ж такой любопытный народ, что непременно доберутся в запретные угодья. Зубами прогрызут, ногтями процарапают, а все равно приспособят для себя обширные подземные казематы. Кто — для дела, кто — для удовольствия, а кто — для того и другого сразу. Так что я не боялась остаться тут замурованной в гордом одиночестве. Скорее наоборот: опасалась наткнуться на здешних обитателей слишком рано.
Одно хорошо: Рум за три года неустанных трудов успел тщательно разведать эти нескончаемые лабиринты и передать мне подробную карту, на которой был отчетливо указан выход из города. Правда, отменно смердящий, но центральный сток канализации в моем случае — далеко не самый худший вариант. Так что я была несказанно благодарно маленькому проныре и клятвенно пообещала себе, что как только он меня найдет, обязательно его расцелую. А он непременно меня найдет. Не сегодня, так завтра; не завтра, так через пару месяцев. Только разыщет новый канал для связи из своего темного мира, и обязательно примчится, чтобы вдосталь поорать и всласть повозмущаться моей несусветной глупостью.