– Не знаю, Гридин, за что вы боролись, но повторяю – у меня полный букет доказательств против вас.
– Уверяю, что это была шутка.
– Вот за такие шуточки Гридин, я вам обеспечу семь лет строгого режима. Уж пять – так это с гарантией. Пишите чистосердечное признание, пока я добрый.
– Олег, ну хоть вы ему. Вы же меня лучше знаете. Ну какой я убийца?.. Я согласен все написать. Но вы послушайте сначала… С Оксаной я познакомился год назад. Мы сразу поняли друг друга…
– Спелись. Сговорились, – Савенков вошел в раж и уже не мог остановиться. – Вы, Гридин, образовали со своей любовницей преступное сообщество, банду. За это еще больше дают.
– Нет же! Мы просто любим друг друга. Она яркая, страстная. Она очень мне подходит. Она меня… удовлетворяет.
– На сколько она младше вашей жены?
– На шестнадцать. Но не в этом дело… Не только в этом… Я действительно думал одно время связать с ней судьбу. Но только думал! А она считала, что все уже решено. Планы строила – летом здесь, на природе хозяйством заниматься, а зимой в Москве… Тут мне пришлось сказать, что при разводе придется что-нибудь Марине оставить. Или то, или это. Оксана очень обиделась, заплакала и говорит: «Подумай, как сделать, чтоб ей ничего не оставлять». А я машинально так, мимоходом: «Только и остается ее убить. Мне это запросто. Плевое дело». Я это так сказал, в шутку. А она за это схватилась… Потом Марине эти звонки начались. Около дома ее кто-то пытался похитить. Еле убежала… Оксана, как узнала об этом, стала сама Марине звонить. Угрожала. Роль такую играла. Как в кино…
– Готовила вам алиби.
– Что вы… Она и слов-то таких не знает… Она чистая, нежная… Потом мы с ней стали письма для Марины сочинять.
– Продолжали вместе играть?
– Нет… Тут я о другом подумал. Марина испугается и я ее куда-нибудь отправлю. В санаторий или в деревню, к тетке…
– В глушь, в Саратов?
– Нет, на Кубань… Отправлю, а сам на свободе… Но все это относится к моральному облику. За это семь лет режима не дают… Мы много писем написали. Три штуки я передал сотруднице тур бюро, Любе. Она их сопровождает. Заплатил ей и попросил периодически подбрасывать Марине… Я во всем сознался. Готов все это записать.
– Не надо, Гридин. Мы на диктофон писали.
– Поймите, мне нет смысла признаваться в главном – угрозы, письма и, при этом, не брать на себя пустяки… Звонки с мужскими голосами настоящие. И тот мужик около дома – настоящий. И сегодняшние бандиты – настоящие… Если бы вы не приехали, я бы умер здесь. Зачем мне это?
– Да, ни к чему… А убить они вас не хотели? Что это за кровь у вас в квартире?