За последний месяц Екатерина Павленко решительно изменилась: ни одного семейного скандала, ни одного грубого слова в адрес мужа. И при этом она не делала никаких усилий. Все происходило само собой… Она даже не пыталась объяснить эту перемену потому, что это показалось бы смешным даже ей самой. Получалось, что после выдвижения мужа кандидатом в думские депутаты, она почувствовала ответственность за судьбу страны.
Действительно, если ее Сергей станет депутатом, то вполне возможно пробьется и в спикеры. А там и до президента одна ступенька… И она может помочь этому или все разрушить.
Ревность оказалась не такой уж устойчивой чертой ее характера. Прежние похождения мужа Екатерина стала воспринимать как шалости. Стоят ли они той высокой цели, которая открывается перед Сергеем Павленко? И перед ней тоже…
Вся ее ярость теперь была направлена на те газеты, которые топили ее мужа. Она не могла прочесть ни одной такой статьи полностью. Дойдя до первой негативной фразы, она комкала газету и бросала на пол… Хорошо, что Павленко пока не терзали по телевизору.
В «хороших» газетах уже было несколько ее фотографий. Правда, не очень крупных и не очень четких – она везде выглядывала из-за спины мужа. Но тем не менее! Теперь она стала себя считать узнаваемой личностью. А это требовало соответствующего поведения: простоты и приветливости в общении, доброжелательности, улыбчивости.
Она перестала ходить в дорогие магазины. Надо быть ближе к народу!
Сегодня она решила посетить оптовку в Теплом Стане. Раньше никто и силком не мог бы заставить толкаться среди пенсионеров, вдыхая запахи переквашенной капусты и рыбы третьей свежести. Но именно здесь толпились основные избиратели ее мужа. А она должна быть вместе с народом, вместе с электоратом.
Екатерина не стала оставлять свою машину на платной стоянке. Еще не хватало, чтоб кто-то увидел, что она выходит из «Хонды»… Она припарковалась далеко от рынка, на противоположной стороне, за кинотеатром «Аврора»…
Возвращаясь к машине она медленно шла по подземному переходу и по площадке около метро – пусть как можно больше народа увидят ее с полными сумками.
Быстро побросав поклажу на заднее сидение, Екатерина села за руль и начала разворачиваться. Машина слушалась руля, но делала это неестественно, вздрагивая и покачиваясь. Она не ехала, не катилась, а ковыляла.