Это была маленькая комната, где на оттоманке лежала почему-то шелковая женская подвязка. Кажется, там было всего одно окно, но обстановку Алексей запомнил плохо. У него было ощущение, что вся его жизнь рушится и он ничего не может поделать, чтобы помешать этому.
Княжна села на краешек оттоманки, глядя в противоположную от Алексея сторону. Плечи ее поникли.
– Это правда? – наконец спросила она.
– Что? – проговорил Алексей беспомощно. Он очень хотел быть в эти мгновения искушенно-лживым, убедительным и медоречивым, но – не мог.
– То, что он сказал. Это правда? Я заподозрила неладное, когда в Париже жена барона М. сказала мне, что у Голиковой никогда не было ни сестер, ни братьев, и, конечно, никаких племянников. Значит, это правда?
– Что Варвара Федотовна не тетка мне? Да, правда.
– И на Кавказе вы никогда не воевали. Верно?
Она все-таки повернула голову и посмотрела на Каверина сухим, отчужденным взглядом.
– На Кавказе – нет. Но…
– Значит, все ложь, – тихо проговорила она. Так тихо, словно каждое слово доставляло ей несказанную муку. – Вы все время лгали мне. Зачем вы приехали во Францию?
– Альфред уже объяснил вам, – стиснув челюсти, ответил Алексей. Его маскарадный костюм казался ему в эти мгновения донельзя нелепым.
– Альфред? – Александра в недоумении приподняла брови.
– Да, для вас он Родольф Эльстон, но на самом деле он мелкий мошенник, и зовут его Фредо Болтун.
Княжна отвернулась.
– Значит, еще один лжец, – промолвила она. Голос ее звучал почти безжизненно. – И чего же он добивался? Зачем поселился рядом, зачем говорил мне все эти комплименты?
Алексей закусил губу.
– Он хотел добиться от вас компрометирующих писем, чтобы потом шантажировать ими русское правительство, – наконец выговорил он. Никакая сила в мире не смогла бы заставить его сказать княжне правду.
– А вас, значит, прислали защитить меня, – с вызовом проговорила она. – Как это благородно. Теперь я поняла, отчего у вас с мсье Видоком так много общего. – Каверин не отвечал. – Где теперь мои письма, сударь?
– У меня, – сказал Алексей.
– Вот и прекрасно. – Княжна поднялась, обдавая его презрением. – Завтра же вы вернете мне их, и мы покончим с этой нелепой историей. – Она раскрыла веер и, обмахиваясь им, холодно спросила: – Надо ли уточнять, сударь, что я более не желаю вас видеть?
Алексей вскинул голову. Нет, не может она разговаривать с ним так после всех этих поцелуев в карете и признаний в письме. Он должен объяснить ей… Но в приотворенную дверь уже лезла унылая физиономия немецкого принца, а за его плечом виднелось устрашающее декольте Варвары Федотовны.