— Завтра, рано утром, — поспешно ответила Микаэла, опуская глаза.
Легкая краска смущения разлилась по ее лицу, она вскинула голову и встретилась взглядом с Уильямом.
— Вы само благородство. Я вам стольким обязана! Как вы полагаете, мы сможем остаться добрыми друзьями и продолжать сотрудничать?
— Я всегда буду относиться с уважением к вашим медицинским познаниям, — не задумываясь ответил Уильям. — Что же касается дружбы… Во всяком случае, надо попытаться. — И на его губах появилась та самая улыбка, исполненная доброты, которая так нравилась Микаэле.
— Всего вам самого лучшего, Уильям! — И Микаэла протянула ему руку.
— И вам также, доктор Майк! Будьте здоровы! — Бурке крепко, с чувством пожал ей руку.
На пороге Микаэла еще раз обернулась. Уильям стоял недвижно, с прежней улыбкой на устах. Она быстро захлопнула за собой дверь и поспешно направилась к дому.
Сборы в дорогу проходили в невероятной спешке. Количество вещей, требовавших упаковки, увеличилось за счет новых приобретений в Бостоне. Миссис Куин с радостью предоставляла отъезжающим свои чемоданы, втайне надеясь, что они послужат лишним побудительным мотивом к повторению родственного визита в не столь отдаленном будущем.
Колин было труднее всех расстаться со всеми красивыми вещами, повседневно окружавшими ее в Бостоне. Чтобы утешить девочку, мать Микаэлы подарила Колин на память прелестный носовой платочек из тончайших белых кружев. Вне себя от радости, Колин положила его в чемодане сверху, как самое драгоценное сокровище.
Брайен, желая подсластить горечь расставания, захватил с собой небольшой кулек конфет из соседней кондитерской, рассчитав, что на дорогу ему, во всяком случае, хватит, а в Колорадо-Спрингс его выручат запасы из лавки Лорена Брея.
Утром Ребекка и Элизабет Куин проводили родных на вокзал. Коляска затормозила у главного входа, и подоспевший носильщик забрал багаж.
— Ненавижу сцены прощания на вокзале, — с обычной своей решительностью сказала миссис Куин. — Они всегда выжимают у меня слезу. Давайте попрощаемся здесь и разъедемся с мыслью, что это ненадолго.
Она поочередно обняла детей и каждому нашептала шутливое напутствие на дорогу. Но когда она повернулась к Микаэле, лицо ее неожиданно приняло серьезное выражение. Под напускной суровостью Микаэла увидела, как тяжело стареющей матери расставаться с нею.
— До скорого свидания, дитя мое! — прошептала миссис Элизабет, быстро повернулась и с трудом поднялась на свое место в коляске.
Ребекка дошла с ними до крытого перрона, там попрощалась и возвратилась к матери. Поезд уже стоял наготове на пути, вокруг него бегали с озабоченным видом железнодорожные служащие. Времени оставалось лишь на то, чтобы еще раз обернуться и бросить последний взгляд из вокзальных ворот на шумящий вокруг город. Оглянувшись на миг, Микаэла поняла, что окончательно прощается с этим миром, в котором, быть может, она бы никогда не смогла найти своего места.