— Вы думаете, они только болтают об этом? — продолжал Антонин. — Я вам сейчас покажу кое-что.
Он подошел к вешалке, вынул из кармана шинели сложенную карту и, развернув ее, положил на стол. Все, не исключая и Гавличека, склонились над ней.
— Я выпросил эту карту у подполковника. Смотрите. Немцы называют ее лингвистической картой Европы. Они изобразили здесь свое «жизненное пространство». Читайте! — Антонин показал пальцем в угол карты.
Зденек Слива вытянул губы. В примечании было сказано, что из восьмидесяти восьми миллионов немцев, населяющих Европу, только семьдесят пять живут в Германии, а остальные — в Польше, Венгрии, Югославии, Литве, Чехословакии, Швейцарии, Эльзас-Лотарингии и других странах. Территории этих стран были покрыты той же краской, что и Германия.
— Все ясно, — сказал Лукаш. — А вы, наивные люди, верите, что Гитлер удовлетворится Судетами… Ты мне не дашь на время эту карту? — спросил он Антонина.
— Возьмите, Ярослав. Она ходила из рук в руки в Моравской Остраве, ее знает весь наш полк.
— Спасибо, — поблагодарил Лукаш. — Она и в Праге пригодится, раскроет кое-кому глаза на истинное положение вещей.
— Ты считаешь, что мы наивные дети? — воскликнул Зденек Слива. — Не мы, а вы, коммунисты, наивные дети! Да разве мы сможем устоять против Гитлера?
Но за Лукаша ответил Антонин.
— Сможем! — сказал он очень громко, и на его лице проступили красные пятна. — Наша армия, весь наш народ воспитан борьбой за национальную независимость. Нам не впервые отбивать немцев. Гитлер нагл, но и труслив. Ему надо вовремя дать по рукам, и мы можем это сделать. Мы — арсенал Европы. Я вам назову несколько цифр. Подполковник Мрачек рассказывал: у нас восемь заводов производят пулеметы и винтовки, пять — орудия, двенадцать — снаряды и патроны, пять — порох и взрывчатку, восемь — автомобили, пять — танки и броневики, пять — моторы, четыре — самолеты, восемь — противогазы. У нас тысяча самолетов первой линии. Мы в состоянии вооружить армии нескольких стран, и в самый короткий срок. Вы представляете себе, что это означает? На месте президента я бы немедленно объявил мобилизацию, а не успокаивал народ всякими баснями… Я убежден: народ поднимется как один человек. У каждого наболело сердце и чешутся руки — дайте только оружие… Наконец, мы не одиноки, мы можем рассчитывать на помощь. Существует великая славянская страна Россия…
Зденек Слива, слушая сына, сверлил его своими маленькими, лисьими глазами и наконец прорвался:
— Потише ты… с этой твоей Россией! Много знать стал! С твоим языком и в тюрьму угодить недолго. — Он передернул плечами и, повернувшись к Лукашу, сказал с открытой злобой: — Это твоих рук дело, Ярослав! Это ты испортил мне парня дурацкими бреднями. Сам лезешь головой в петлю и других за собой тянешь. А ты запомни, — он обернулся к сыну, — если будешь много болтать, я вышвырну тебя из дому вон!