«Как мы могли забыть такую Мэри? — подивилась Элизабет. — Именно такая тирада, какими она разражалась в лонгборнские дни, но только полная умудренности. Где набралась она этой мудрости? Прежде она была вовсе ее лишена. Ее путешествия и беды, я полагаю, отнюдь не свидетельствуют в пользу укрытого от всех забот существования женщин заведомой респектабельности».
Джейн морщится, так как отлично знает, что ее собственные сыновья крайне избалованы, и им все сходит с рук, особенно когда отец отсутствует и не может дисциплинировать их. А затем они отправляются в Итон или другую такую же школу, где их мучают и избивают, пока они не подрастают, чтобы, в свою очередь, стать мучителями и избивателями. Порочный круг!
— Мы отклонились от темы, — сказала Джейн с непривычным раздражением. — Мы говорим о Детях Иисуса.
— Что ты имеешь в виду, Джейн? — спросила Элизабет.
— Что как только дети будут найдены живыми и здоровыми, джентльмены тотчас утратят к ним всякий интерес. Фиц возложит на кого-нибудь из своих многочисленных секретарей обязанность разобраться с ними, вернуть их в приходы или родителям, или поместить в сиротские приюты. Да только мы знаем, что приюты уже переполнены, и для них не найдется места, тем более что, по словам Мэри, они не помнят ни своих родителей, ни приходов. Так что они окажутся в худшем положении, чем под опекой отца Доминуса. Ведь как-никак он кормил их и одевал, и они как будто не болели.
— Ты хочешь построить для них приют, — сказала Китти, проявив способность к дедукции, никем ранее в ней не подозревавшуюся.
Элизабет и Мэри уставились на свою легкомысленную сестрицу. Джейн в изумлении, довольная, что обрела союзницу.
— Вот-вот! — сказала Джейн. — Зачем разлучать бедняжек, когда они годы жили вместе? Мэри, у тебя, как сказал Ангус, голова на плечах. Поэтому тебе предстоит заведовать деловой стороной — например, во что обойдется учреждение сиротского приюта? Китти, ты посещаешь все лучшие дома Лондона, а потому должна собирать пожертвования на приют Детей Иисуса. Я берусь поговорить с Ангусом Синклером и уговорю его живописать их беды в его газете. Кроме того, я поговорю с епископом Лондонским и дам ему понять, что мы также ставим своей целью изгладить папистские, методистские или баптистские идеи, каких дети могли набраться у отца Доминуса, чья теология, по словам Мэри, изобличает его как вероотступника. Епископ Лондонский не фанатичный борец за веру, но это такой неотразимый повод, чтобы англиканская церковь сказала свое слово.
Глаза Джейн горели, такие же огромные и желтые, как у кошки, а ее лицо совершенно преобразилось.