— Нет. И, думаю, их было не много.
— Вы поощряли его похождения?
— Нет.
— Но до тех пор, пока они были никем, вы не обращали внимания, не так ли?
— Протест!
— Поддержан! Наводящий вопрос.
— Извините, ваша честь. — Она повернулась к Джессике:
— Ваш муж был когда-нибудь груб по отношению к вам?
— Нет.
— Никогда?
— Нет.
— Он много пьет?
— Нет.
— Страдает ли его мужское самолюбие из-за того, что вы оплачиваете счета?
Каков вопрос!
— Нет.
— Вы сильно его любите?
— Да.
— Вы защищаете его?
— Что вы имеете в виду?
— Вы оберегаете его от неприятностей?
— Конечно. Я — его жена.
Лицо Матильды Ховард-Спенсер расплылось в довольной улыбке.
— Включая ложь в суде, чтобы защитить его — Нет.
— Свидетель свободен.
Помощник окружного прокурора повернулась и пошла на свое место, оставив Джессику сидеть в изумлении на свидетельском месте. Этой чертовке опять удалось обвести их вокруг пальца.
На следующее утро все были на местах, чтобы не пропустить подведение итогов между обвинителем и защитником. Ян и Джессика были довольны тем, как Мартин повернул дело, а также его манерой обращения к присяжным.
Они чувствовали, что ему удалось вызвать волну симпатии к защите. Все было под контролем. Затем встала Матильда Ховард-Спенсер. Помощник окружного прокурора оказалась сущим демоном. Она нарисовала портрет обманутой и оскорбленной в своих лучших чувствах женщины с разбитым сердцем — трудолюбивой и непорочной Мэгги Бертон. Она также подчеркнула, что таким безответственным мужчинам, как Ян Кларк, нельзя позволить безнаказанно развлекаться, особенно учитывая то, что они делают это при попустительстве и поддержке жен, которые готовы на «все, чтобы защитить их». Мартин подал протест, который получил поддержку суда. Позднее он объяснил, что спор при подведении итогов возникает редко, но эта женщина исторгала пламя при одном только упоминании имени Яна. А Джесси все еще не могла перевести дух, когда суд распустили на ленч.
— Ты слышал, что сказала эта стерва? — Ее голос был громким и пронзительным, Мартин и Ян одновременно бросили на нее умоляющие взгляды.
— Потише, Джесс.
Не стоило настраивать против себя людей, особенно — присяжных заседателей, которые шли мимо них на обед. Он заметил, как двое бросили на Джессику любопытные взгляды.
— Мне наплевать. Эта женщина…
— Заткнись. — Потом он обнял ее за талию. — Болтушка.
Но я все равно люблю тебя.
Джесси громко вздохнула и улыбнулась.
— Черт, как я расстроилась.
— И я. Давай забудем об этой мерзости хоть на немного и поедим. Договорились? Никаких разговоров о деле?
— Ладно, — произнесла она сердито, когда они пересекали холл.