— Гнусная ложь! — взорвался Рей. Барни продолжал сидеть с каменным лицом. — Ты бы слышал ее болтовню о взаимном тяготении биополей, об ознобе от одного его взгляда и любви, которая не продается!
Уголки губ Барни дрогнули, он с трудом подавил улыбку.
— Ты находишь это смешным? Я лично ничего смешного в этом не вижу, — пробормотал Рей и вернулся к письму.
«Однако я допускаю, что устный контракт может быть неправильно истолкован и мистер Коллинз превратно интерпретирует отдельные термины. В результате его понимание обсуждаемой проблемы в корне отличается от моего понимания. Тем не менее, я не желаю извлекать преимущества из его заблуждения и не хочу, чтобы у него возникло ощущение, будто бы я обманным путем лишила его указанной суммы. В силу изложенного я выражаю согласие возместить ему четыреста тысяч долларов путем выплаты означенной суммы. Однако за время, истекшее с момента получения мною денег, возникли определенные обстоятельства, делающие для меня невозможной уплату всей суммы в данное время. В настоящем письме я направляю вам чек на двадцать тысяч долларов и одновременно уведомляю истца, что со следующего месяца буду высылать ему по сто долларов ежемесячно вплоть до полной выплаты всей суммы, включая соответствующую процентную надбавку.
Надеюсь, вы воспримете все сказанное выше как свидетельство моих добрых намерений. Заранее благодарю.
Искренне ваша,
Шерри Шеридан».
— Невероятно. — Воскликнул Рей. Адвокат удивленно поднял брови:
— А что тут, собственно, невероятного?
— Она не могла растратить за десять дней триста восемьдесят тысяч долларов, ты согласен?
Барни пожал плечами.
— Не в этом суть.
— Именно в этом вся суть!
— Нет, суть в том, что ты имеешь дело с исключительно хитрой штучкой или с кем-то, кто дает ей квалифицированные юридические советы.
— Ты действительно так считаешь?
— Безусловно. Она права. Устные контракты по своей природе довольно туманны и часто, умышленно или неумышленно, могут толковаться сторонами по-разному. Двадцать тысяч долларов — это веское доказательство ее добрых намерений и добросовестности.
— Да это же жалкая доля того, что она мне должна! — Рей швырнул чек на стол.
— Скажи спасибо и за это. Боюсь, что остальное ты получишь, когда рак на горе свистнет.
— Ну нет! Как-никак у нас в руках ее письменное обещание.
— Такие обещания не обязательно выполняются. За надувательство человека можно посадить в тюрьму, а за долги нельзя. Иными словами, милый Рей, считай, что рыбка сорвалась с крючка.
— Если мы не примем чек, она останется на крючке. А если притащим ее в суд…