— А где Изюминка? — поинтересовался он, доставая из сумки рабочие инструменты.
Лия бросила на него быстрый взгляд.
— Оборвала привязь и сбежала. Полагаю, она поняла, что у Фантазера вполне серьезные намерения, и ей, видно, не очень-то хотелось помогать ему осуществить их.
Хантер нетерпеливо фыркнул.
— Тебе придется ехать со мной. Как только мы кончим починку забора, надо будет убраться отсюда.
— Верно. — Больше Лия ничего не сказала, пусть, решила она, Хантер остынет немного. Он подошел к ней и начал помогать разматывать проволоку и укреплять изгородь. Несколько минут они молча работали рядом, а потом Лия не вытерпела и спросила: — А что же нам делать с кобылой?
— Ничего. Когда она перестанет быть яблоком раздора, я подъеду и верну ее на ранчо «Сёркл Пи».
Лия перестала наматывать проволоку на столб изгороди.
— А как же Булл Джонс?
К ее величайшему удивлению, слабая улыбка тронула уголки рта Хантера.
— Я пошлю ему счет за то, что наш жеребец покрыл его кобылу. — Хантер плоскогубцами перекусил конец проволоки и посмотрел на Лию. — Этот жеребец уже приучен к седлу?
Она покачала головой.
— Еще нет, но…
— Так он дикий? — Хантер даже не дал ей времени подтвердить его догадку: — С ним необходимо немедленно расстаться.
Лия выпрямилась, вытирая пот со лба.
— Ты что, серьезно?
— Я говорю совершенно серьезно. Он опасен, и я не желаю, чтобы ты подвергалась опасности в обществе дикого жеребца.
— Если ты так заботишься о моей безопасности, тебе следует избавиться от быков, от коров и от всех прочих четвероногих созданий на ранчо! — раздраженно воскликнула она. — Только так, потому что в соответствующих обстоятельствах каждый из них может стать опасен.
— Я не собираюсь менять свое решение, — бесстрастно ответил он, поглубже загоняя в землю накренившийся столб.
Как объяснить Хантеру, что Фантазер дорог ей? Ведь Хантер никогда, ни за что не поймет ее. Лия и сама толком не очень понимала. Все, что она чувствовала, так это что конь нужен ей, словно он воплощение тайной мечты о том, что можно быть свободной и не нести ни перед кем никакой ответственности. Хотя, с одной стороны, она все-таки надеялась в один прекрасный день приручить строптивца, с другой стороны, ей отчаянно хотелось оставить его на свободе — наверное, лишь потому, что и самой хотелось такой же свободы. Мечте этой не суждено, конечно, сбыться, но ведь в том-то все и дело.
Глядя Хантеру прямо в глаза, Лия сказала:
— Не делай этого. Пожалуйста, прошу тебя, не пытайся избавиться от него. Он для меня так много значит…
Выражение его лица стало мрачным и совсем чужим.