— Долгие годы я скрывала это от тебя, Пол. Сначала думала, что не смогу — так мне было мучительно и трудно. Услышав шаги на лестнице, чей-то громкий голос на улице, начинала дрожать. «Вот сейчас он узнает все», — думала я. Но по мере того как шли годы и ты взрослел, мне начало казаться, что с Божьей помощью все удалось… И однако же Богу было угодно, чтобы все вышло наоборот. Я опасалась чего-то большого, серьезного, а вот ведь совсем ничтожный случай, такой пустяк, как преподавание в летней школе, — и мои труды пошли прахом. Может быть, все и так рано или поздно открылось бы. Во всяком случае, таково мнение пастора. Я просила его помочь мне оттянуть развязку. Но он сказал: «Нет». Сказал, что ты уже взрослый и должен знать правду.
С каждым словом волнение ее возрастало, и, хоть она и старалась держаться спокойно, из груди ее вырвался тяжкий стон. Рука, протягивавшая сыну свидетельство, дрожала. Словно во сне, Пол взял бумагу, взглянул на нее и сразу увидел, что там стоит другая, не его фамилия. Вместо «Пол Бэрджес» значилось: «Пол Мэфри».
— Здесь какая-то ошибка.
Он умолк, отвел взгляд от бумаги и пристально посмотрел на мать. Фамилия Мэфри напоминала ему о чем-то.
— Что это значит?
— Когда мы переехали сюда, я приняла свою девичью фамилию — Бэрджес. А вообще я — миссис Мэфри, отца твоего звали Риз Мэфри, а ты — Пол Мэфри. Но мне хотелось забыть это имя. — Губы ее задрожали. — Мне хотелось, чтобы ты никогда не знал его и не слышал.
— Почему?
Снова наступило молчание. Миссис Бэрджес опустила глаза и еле слышно сказала:
— Чтобы ты избег… страшного позора.
Сердце у Пола бешено колотилось, он ждал не шевелясь, когда она вновь заговорит. Однако это, казалось, было выше ее сил. Она в отчаянии взглянула на сына.
— Не заставляй меня продолжать, сынок. Мистер Флеминг обещал обо всем тебе рассказать. Иди к нему. Он тебя ждет.
Пол видел, что продолжать разговор для нее пытка, но он ведь тоже страдал и потому был беспощаден.
— Продолжай, — еле слышно сказал он. — Ты обязана рассказать мне все.
Она заплакала — узкие плечи ее содрогались от конвульсивных рыданий. Никогда прежде Пол не видел мать в слезах. Немного погодя она судорожно глотнула воздух, как бы собираясь с силами, и, не глядя на сына, пробормотала:
— Твой отец не умер по пути в Южную Америку. Он пытался уехать туда, но был задержан полицией.
Пол ожидал всего, но только не этого. Сердце у него замерло, потом пульс учащенно забился где-то у самого горла.
— За что? — прерывающимся голосом спросил он.
— За убийство.
В маленькой комнатке наступила тишина. Убийство. Страшное слово эхом отдавалось в мозгу Пола. Он весь обмяк. Тело покрылось холодным потом, и он прерывистым шепотом спросил: