Его нежные и уверенные руки заводили ее, и Элизабет казалось, что весь мир быстрее и быстрее кружится в этом безумном водовороте.
— И сколько раз ты кончала? — продолжал шептать Кристофер.
— Не знаю, не помню…
— А раньше такое с тобой случалось?
Элизабет наконец поняла, о чем он спрашивает ее, и смешалась.
Его рука застыла на ее груди. Он взглянул ей в глаза.
— Неужели ни один мужчина до этого не удовлетворял тебя?
Элизабет смущенно опустила глаза и высвободилась из его рук.
— До «этого» — ни один…
— Ах, вот оно что! Значит, я уже добился большего, чем другие.
Он обнял ее так, что она почувствовала его напрягшуюся плоть. Его руки стали медленно расстегивать пуговицы ее рубашки. Неожиданно где-то глубоко в ней шевельнулась паника.
Боже! Что я делаю! Почему мне так страшно… Но в моих фантазиях паники не было. Было только дикое желание отдаться ему. Почему же реальность не так уютна? Чего я боюсь? — лихорадочно спрашивала она себя.
— Нет, — произнесла она робко. Ее руки ласково, но настойчиво останавливали его. — Я не могу… не здесь…
— Доверься мне, Лиззи, — настаивал он, придерживая ее скрещенные запястья своей левой рукой, а правой продолжая ласкать. Его пальцы заново возбуждали ее соски, сладостная истома тихонько охватывала ее тело. Элизабет забыла о панике, завладевшей ею несколько мгновений назад. Все, о чем могла она думать, была теплая сильная рука и то, чего она касалась. Тем временем она поднялась к ее шее, скользнула по лицу, повторила линию бровей, носа и остановилась на губах. Элизабет учащенно задышала, когда его палец, раздвинув губы, проник внутрь. Она почувствовала языком его мягкие, ритмичные движения и послушно ответила на них, все больше забываясь в нарастающем возбуждении, подчиненном уже не разуму, а лишь только внутренним инстинктам.
Кристофер отпустил ее руки, и они безвольно упали. Она не протестовала, когда тонкая белая ткань блузки соскользнула с плеч. Прохладные мужские руки на ее обнаженной груди вернули Элизабет к ощущению реальности. Но лишь на одно мгновение и для того, чтобы она смогла осознать, что готова ответить любым его прихотям.
Если бы он проявил хоть намек на малейшую грубость, она это пресекла бы тут же, но все его прикосновения были необыкновенно нежны и в то же время сладостно мучительны. Он гладил ее груди обеими ладонями, описывая большими пальцами окружности вокруг сосков. И ласки его так отличались от ласк ее предыдущих любовников, которые часто откровенно терзали ее грудь в нетерпении получить свое удовольствие и мало чем делясь в ответ. О! Сколько сладкой неги таилось в нежных руках Кристофера. Она трепетала от восторга под его мягкими прикосновениями и стонала от нетерпения, когда он останавливался.