— А почему ты не пристегиваешься? — спросила Джун, чтобы нарушить неловкую паузу.
— В этом нет необходимости, — довольно резко ответил он, злясь на себя за несдержанность.
— Ваше высочество, разве можно рисковать цветом нации?! — шепнула она с ехидцей.
Поделом тебе! — корил себя Алекс. За удовольствия надо платить. Приставал к ней, как озабоченный подросток, так теперь сиди и слушай отповедь! Не хватает еще, чтобы она догадалась, насколько дорога мне, а потом расписала в красках в своем журнале…
* * *
Схватив половинки ремня безопасности, он рывком соединил их — замок клацнул, а Алекс в сердцах фыркнул.
— Ну вот! Ты опять фыркнул.
— Разве?
Докатился! Она надо мной смеется в открытую! Неужели в ее глазах я так смешон? Подобных терзаний Алекс не испытывал с тех пор, как начал бриться. Да что со мной на самом деле происходит?! Я же и впрямь смешон! Совсем заигрался… Нарядился в ковбойский костюм, отправил гулять телохранителей, сел с подружкой в такси и отправился «погудеть» в салун!
Он чуть было не велел таксисту поворачивать назад, но передумал — если они вернутся в отель, не удастся побыть с Джун наедине.
— Давай сыграем в игру, — предложила она. — Если до полуночи ты еще хоть раз фыркнешь, то заплатишь мне штраф.
— Какой?
— По моему усмотрению.
— Договорились. Но с одним условием. Если выиграю я, то штраф платишь ты. И по моему усмотрению.
— Пожалуй, это справедливо, — не сразу, но согласилась она.
— Итак, до полуночи. Согласна?
— До полуночи, — мрачно подтвердила Джун, словно скрепляя клятвой тайный договор.
Такси остановилось у довольно большого бревенчатого здания с аляповатой неоновой вывеской на крыше. «САЛУН „У ФРЕДДИ“». На парковке сплошняком стояли грузовики.
Открыв дверь в заведение, Алекс невольно отпрянул — по ушам ударила музыка. Мощные усилители грохотали так, что дрожали стены. От неожиданности — Алекс представлял себе негромкую музыку в стиле кантри — он попятился, но, взглянув на Джун, с решительным видом перешагнул порог. Щеки ее порозовели от возбуждения, глаза горели, а губы полуоткрылись в улыбке… За этой женщиной он готов идти куда угодно — хоть к черту в зубы!
— Сколько вас — спросила хозяйка заведения, разбитная толстуха неопределенного возраста в короткой юбчонке и в тесной маечке.
— Двое, — ответил Алекс.
Толстуха отвела их к высокому столику с круглой черной столешницей и двумя высокими стульями, стоящими друг против друга.
— Попробую взгромоздиться, — смущенно буркнула Джун, но, поставив ногу на перекладину, без труда забралась на сиденье.
Алекс тоже сел и, подперев лицо кулаками, наклонился вперед. В салуне царил дымный полумрак, но он смотрел только в глаза Джун — глубокие, словно два омута, — и сознавал, что стремительно тонет… Взял ее ладонь в свою и бережно поднес к губам.