— Еще не все, — хриплым голосом возразил Дон. — У нас еще осталось одно незаконченное дельце.
Заметив потемневший цвет его глаз, Кора заволновалась. Внезапно ослабев, она беспомощно прислонилась к стене.
— Разве? — Ее голос прозвучал еле слышно. — Я совсем не думаю…
— Вот и хорошо, — перебил ее Дон. — Мне и не надо, чтобы ты думала… — И в этот момент его губы страстно прижались к губам Коры. Он самоуверенно поцеловал ее, и от этого поцелуя у нее подкосились ноги.
Она задышала, словно рыбка, вынутая из воды, и попыталась вырваться из его рук, от которых веяло сладким детским ароматом. Он снова привлек ее к себе и нежно коснулся губами уха.
— Ммм. — Дон от удовольствия закрыл глаза. — Ты пахнешь, словно ландыш. Ты сводишь меня с ума, я просто сам не свой, — жарко шептал он, медленно расстегивая пуговицы на платье дразнящими движениями.
Хотя руки Коры были теперь свободны, она не стала отталкивать его.
— Не надо! — Ее голосок прозвучал совсем слабо. — Не делай этого, прошу. Ах, Дон, ну что ты… Пусти меня, Дон!
Но тот расстегнул последнюю пуговку и спустил платье с ее плеч. Кора закрыла глаза, запрокинула голову и сдалась захлестнувшей ее чувственности.
Дон сжал ее груди так сладко и нежно, словно это были самые хрупкие вещи на свете. Несколько нестерпимо долгих мгновений он просто держал их, словно величайшее сокровище. Кора услышала щелчок расстегиваемого лифчика, и ее груди открылись его взору. Она почувствовала, каким тяжелым сразу стало дыхание Дона и как напряглась его плоть.
— Как ты прекрасна, — в упоении слушала она страстный шепот, — как ты прекрасна, любовь моя…
Губами Дон прикоснулся к соску, и сладкий ток помчался по нежным серебряным нитям нервов, пробуждая чудесную мелодию. Коре показалось, что ее несут могучие и ласковые воды огромной реки, заставляя забыть обо всем на свете, кроме этих губ, ласкающих тело чарующе, нестерпимо сладко… Наслаждение стало почти мучительным.
— Не останавливайся, — вырвалось у Коры. — Пожалуйста…
Громкий плач Ника резко оборвал сказку.
Кора вздрогнула. Губы Дона все никак не могли оторваться от ее груди, он тяжело дышал и всем телом прижимался к ней. Она чувствовала его возбуждение, но наваждение растаяло, как дым.
— Черт! — еле слышно выругался Дон. Он поднял голову, и их взгляды встретились. Его глаза были загадочны и туманны. Он опять приник к ее губам, по-хозяйски положив руку ей на грудь.
Кора вспыхнула до корней волос и отстранилась. С бьющимся сердцем она смотрела, как Дон выбегает из комнаты. Колени ее предательски дрожали. Трясущимися руками она застегнула бюстгальтер и поправила платье.