— Да? Факт номер пять?..
Джил плакала. Она старалась, чтобы Тед не услышал, но он-то знал, что она плачет. Он знал, что у нее на сердце.
— Факт номер пять: я люблю тебя, Вояка.
— Я тоже люблю тебя, дорогой, — ответила Джил, шмыгая носом.
— Значит, ты понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать?
— Понимаю. Не то чтобы мне это нравилось, но я понимаю. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем ты говоришь. Ты хочешь, чтобы я осталась здесь, в Аллентауне, без тебя. Так?
— Нет, пропади оно все пропадом, я вовсе не хочу, чтобы ты была в Аллентауне, в то время как я нахожусь в Сан-Франциско, в трех тысячах миль от тебя. Но это единственное решение, к которому я пока пришел. И только на время, Вояка. Обещаю. Пока ты не найдешь здесь работу…
— Может кончиться тем, что я проведу в Аллентауне весь учебный год, Тед. Неужели ты этого хочешь?
Как он мог этого хотеть? Тед очень любил Джиллиан, но иногда она задавала вопросы, ответ на которые разумелся сам собой. Конечно же, он этого не хотел. Хотелось ему другого: колотить кулаком по стене, орать, пока не охрипнет, или вскочить в ближайший самолет, направляющийся в Пенсильванию, — и черт с ним, с этим повышением по службе! Но этого он ей сказать не мог. Ничего из того, что ему хотелось…
Поэтому он промолчал.
— Прости за дурацкий вопрос, — услышал он через секунду извиняющийся голос Джиллиан. — Я веду себя как младенец. Тед, я сама это знаю, но поделать ничего не могу. Ты поселишься вместе со Стивом, ты на это намекал, да?
— Значит, ты согласна?
От облегчения все его тело обмякло. Джиллиан, благослови ее Господь, держалась молодцом. Если бы он оказался сейчас с ней рядом, он бы расцеловал ее, поблагодарил или как-то иначе выразил свою безмерную любовь…
— Думаю, мне не следует протестовать, любимый, — ответила Джиллиан. В ее голосе слышалась грусть. — Если только имя твоего соседа по квартире Стив, а не Стефани, — шутливо продолжила она.
— Я еще не спятил, — ответил со смехом Тед: то, как мило Джиллиан приняла дурные новости, немного сняло тяжесть с его души. — Эй, женушка, я говорил тебе сегодня, как сильно, очень, очень сильно люблю тебя? — Тед закрыл глаза — ему казалось, что он воочию видит ее прелестную улыбку…
— В подробностях — нет, — ответила Джиллиан; ее голос вдруг стал хриплым, приглушенным, словно она была тут, рядом с ним. — Но я не откажусь послушать, если ты хочешь шепнуть мне на ухо какие-нибудь милые пустяки.
— Правда? — Тед решил разыграть беспечного, счастливого, удачно женатого человека, флиртующего по междугородному телефону с собственной женой. — А скажи, любимая, какие милые пустяки ты предпочитаешь: для широкой аудитории или для избранной?