— Я думала, здесь будет теплей, — сказала Джиллиан. Тед подложил ей под больную ногу подушку и оперся о перила балкона. — Градусов шестнадцать-семнадцать, не больше. Разве мы не в «солнечной Калифорнии»?
Тед улыбнулся.
— Мы в солнечной Калифорнии, Вояка… но не на Майами-Бич. На калифорнийском побережье морской климат — здесь прохладное лето и теплая зима. Хотя кто-то при мне удивлялся, что в этом году еще не было морозов.
— Я не знала. Удивительно. Хорошо, что ты укладывал мои вещи, дорогой, не то бы я сейчас замерзла, хоть и светит солнце. А теперь мне чудесно. Я тебе уже говорила, как мне нравится этот тренировочный костюм?
— Говорила, — ответил Тед, с улыбкой глядя, как Джил поглаживает рукав куртки такого же темно-зеленого цвета, как и брюки, — но можешь сказать снова, если хочешь. Я не перестаю гордиться тем, что сам выбрал его. Видишь ли, у меня совсем нет опыта приобретения рождественских подарков для женщин… Если припомнить, то последний раз я покупал их очень давно. Это была сковорода для матери… Не очень романтическая покупка… Ты уверена, что тебе удобно, Вояка? Я могу достать еще одну подушку, если надо. Знаешь что, я принесу, а ты сама решишь, нужна она тебе или нет. — И, пройдя мимо жены, Тед проследовал в гостиную.
Джиллиан улыбнулась ему. С той самой минуты, как она появилась на костылях в кухне их аллентаунского дома и преподнесла ему «подарок» — вывихнутую, к счастью, не сломанную лодыжку, — Тед держался изумительно.
Он взял на себя украшение елки, приготовил первый рождественский семейный обед… и делал все без единого слова жалобы. Он даже не сказал ей, что она никогда не поскользнулась бы на льду, если бы жила с ним в Сан-Франциско, потому что в Сан-Франциско не бывает льда на улицах… И уж точно не бывает снежных бурь.
Спустя три дня они перебрались в Калифорнию, где Джил решила остаться до конца рождественских каникул, которые в школе Бэрда длились три недели. Стив находился в рейсе и должен был вернуться только накануне Нового года и тут же улететь к родителям в Хьюстон, так что весь дом был к их услугам, а ее «воздушная шина», как оказалось, почти не мешала превратить этот промежуточный эпизод во второй медовый месяц.
И в довершение всего Тед был так внимателен, так заботливо ухаживал за ней — подобного удовольствия Джиллиан была лишена с детских лет! Помнится, последний раз что-то похожее она испытывала в двенадцать лет, когда заболела инфлюэнцей и мать не отходила от нее ни на шаг, то взбивая подушки под головой, то пичкая домашним куриным бульоном…