В полдень сражение было в самом разгаре. То ли от нещадно палившего солнца, то ли от разгорячившихся сердец, кровь не просто вытекала из ран, а лилась потоками. Люди и кони, то и дело, поскальзывались в лужах крови, которую уже не принимала земля. Над полем брани стоял характерный гул. Такой звук можно услышать только во время большой битвы. В единый шум сливаются оружейно-артиллерийская пальба, лязг холодного оружия, стоны, крики и ругань дерущихся.
Мурза Калимбей оставил основные силы крымчан и отступил в степь с небольшим отрядом. Хан Герей, теснимый казаками из полка Кульбаса, обратился в бегство. По всему полю битвы явно наблюдалось преимущество запорожского войска. Казацкая конница, окружившая главную армию татар, заканчивала ее уничтожение. Иван Шульга, осмотрев поле боя, приказал:
-- Пусть пехота прекратит ружейный огонь, а то они своих перебьют. Пусть помогают кавалерии в рукопашном бою.
Через час все было кончено. Остатки разрозненных татарских воинов еще оказывали сопротивление. Но повлиять на его результат, они уже не могли. Кошевой атаман выехал на холм, поднял вверх руку с саблей и прокричал:
-- Наша сила взяла!
Вся степь отозвалась радостными казацкими криками. Татары побросали оружие и начали сдаваться в плен. Запорожцы ходили по степи, разыскивая раненых, и оказывая им помощь; перевязывали их и выносили с поля боя. Погибших казаков положили в яру.
-- Разбивайте лагерь у рощи. Соберите все оружие и сносите его на телеги в обоз. Мертвых кладите в овраг, что за рощей. Пусть каждый, кто хочет, попрощается с погибшими братами, - приказал кошевой атаман.
Головань искал Кульбаса на поле. Он видел, как полковника окружили татары во время битвы. Но так, как его самого теснили басурмане, он потерял Кульбаса из виду. Теперь, когда все закончилось, Игнат вернулся на то место, где ему на помощь пришел полковник. Богатырь лежал на боку. Из его могучей груди торчали копья. Вокруг, валялось около двух десятков убитых татар. Вся земля была залита кровью. Головань стал на колени перед ним. Вынул копья из тела богатыря. Кульбас вздохнул и открыл глаза. Из ран на груди потекла кровь. Хорунжий оторвал от своей сорочки кусок ткани и начал перевязывать полковника.
-- Не надо. Я чувствую, как жизнь уходит из меня. Слава Богу, перед смертью хорошего человека повидал. А то кругом одни поганые лежат. Передай моей жене - пусть простит меня и зла на меня не держит. Я очень ее любил, - проговорил Кульбас и замер.
Его открытые глаза смотрели в небо. Игнат поднял голову и увидел, парящего над ними сокола. Головань закрыл полковнику глаза.