В Пирл-Харборе сказались отсутствие полной разведывательной картины и разделение ответственности. Генерал Шорт отвечал за оборону Оаху, включая Пирл-Харбор и береговые зенитные батареи. Адмирал Блох, комендант 14 военно-морского района, отвечал за оборону военно-морской базы. Адмирал Киммель отвечал за безопасность флота. Отношения между ними были дружескими, а вот взаимодействие слабым. Каждый считал, что сосед доделает то, что не сделал он сам.
Серия ложных предположений, сделанных в Вашингтоне и Пирл-Харборе, дала в итоге такой же серьезный результат, как серия ошибок. На Гавайях флот предположил, что армия находится в состоянии полной готовности, и что сеть радарных станций работает, как положено. Армия предположила, что флот ведет интенсивное воздушное патрулирование вокруг острова. Адмирал Киммель думал, что авиаторпеды нельзя использовать на таком мелководье. Офицеры разведки армии и флота предположили, что Япония отправила свой флот на юг, и что в любом случае Япония не будет настолько глупа, чтобы атаковать Пирл-Харбор.
В Вашингтоне полковник Браттон из армейской разведки предположил, что Тихоокеанский флот находится в море после «военного предупреждения» от 27 ноября, поэтому донесения японского консула о позициях кораблей просто глупый вымысел. Капитан 1 ранга Уилкинсон из флотской разведки предположил, что эти донесения просто отражают любовь японцев к мелочам. Контр-адмирал Тэрнер из группы военного планирования решил, что все эти сведения уже переданы адмиралу Киммелю. Генерал Джероу из армейской группы военного планирования предположил, что Киммель и Шорт информируют друг друга о каждом своем шаге. Вашингтон занимался гаданием на кофейной гуще: что может произойти в первый или второй уикэнд после 27 ноября. То же делал и Пирл-Харбор. Это был тот случай, когда слепой ведет слепого. Ложные предположения делались на обоих концах цепочки.
Самым тяжелым обвинением против адмирала Киммеля и генерала Шорта было то, что они игнорировали «военное предупреждение» в депеше от 27 ноября из Вашингтона. Как мы видели, адмирал Киммель быстро послал дополнительные самолеты на Уэйк и Мидуэй. Вместе с адмиралом Блохом он уже установил воздушные и корабельные патрули на входе в гавань Пирл-Харбора, которые перехватили сверхмалые лодки. Именно он 14 октября предупредил флот о возможности атак подводных лодок. Таким образом, это обвинение сводилось к следующему: он не повторил свое предупреждение и после 27 ноября отменил воздушные патрули. Он думал, что сделал все возможное, чтобы предотвратить любой мыслимый выпад, учитывая донесения разведки. Однако в самый критический момент на Оаху господствовала непонятная уверенность в «неуязвимости для атаки», как заметил адмирал Кинг. Однако несправедливо в этом обвинять Киммеля и Шорта.