— У Кэрис не было детей. Я никак не мог решиться спросить почему. Я знал, что отец хотел детей, особенно законных сыновей.
— О…
Он покосился на нее:
— Что это значит?
— Это значит, что я понимаю.
— Отлично. Не бей меня больше.
Она непонимающе нахмурилась:
— Прости?
— В смысле давай закончим этот разговор.
— И больше его не начинать? — мягко спросила она.
— Я был бы просто счастлив.
— Я сочувствую тебе, Чейз, я так же болезненно воспринимаю тему смерти моей матери и отчуждения брата.
— Значит, ты больше не станешь меня пытать?
— М-м-м…
Он мысленно выругался.
— Выражусь яснее. Ты больше не станешь меня пытать.
— О, смотри… — Она указала на что-то за окном. — Наверное, это то самое здание.
— Что его выдало?
Она ухмыльнулась:
— Может быть, огромные буквы на фасаде?
Он не удержался и поцеловал ее, привлекая к себе. Его рука сама собой легла ей на живот. Там рос их ребенок. Чейз обожал моменты, когда мог коснуться ее живота, попытаться почувствовать присутствие новой жизни. Ему очень хотелось сорвать с нее одежду, прижаться губами к ее животу, притвориться, что он слышит биение маленького сердечка или чувствует первые движения малыша.
— Эмма… — прошептал он.
Она провела рукой по его щеке и накрыла его руку своей, сильнее прижимая ее к себе.
— Все на месте, все в порядке.
— Он… или она… уже шевелилась? — так же тихо спросил он.
— Я ничего не чувствую. Насколько я знаю, еще рано.
Он прижался лбом к ее лбу.
— Ты скажешь мне, когда это начнется?
— Ты первый узнаешь, обещаю.
Машина остановилась, и водитель вышел, чтобы открыть перед ними дверь; за это время они успели привести себя в порядок. Вылезая из машины, Эмма ободряюще улыбнулась Чейзу, а когда он тоже вышел, взяла его за руку. Подходя к отцу и мачехе, стоящим в тени, Чейз чувствовал их неодобрение.
Интересно, чувствовала ли Эмма что-нибудь? И зачем она взяла его за руку — защитить его или почувствовать защищенной себя?
Приветствие было быстрым, формальным и холодным. Кэрис поздоровалась с Эммой с некоторой теплотой, но на Чейза даже не посмотрела. Они с отцом обменялись коротким рукопожатием, и Бэррон отвел сына в сторону. Эмма отошла в другую с Кэрис. Чейз услышал, как его мачеха предлагает Эмме пройтись по магазинам, и удивился, когда Эмма отказалась, к вящему раздражению Кэрис.
— Ты меня слушаешь? — рявкнул Тиберий.
— Да, ты спрашивал о дате свадьбы. Еще ничего не решено.
— Почему?
— Все очень просто. Она не соглашается выйти за меня.
Глаза Бэррона, такого же цвета, как у Чейза, гневно вспыхнули.
— Слушай сюда, парень. Эмма — Уорт, она образованна, воспитана и может иметь детей. Это значит, что у тебя может быть законный наследник, чего я не смог добиться.