Харви улыбнулся.
— Ты для меня не некая статистическая единица, принадлежащая к племени иностранцев, Джейн.
Она глубоко вздохнула.
— Тогда докажи это. Не суди меня по тому, что сделали другие женщины.
Она подумала о его матери. Если судить по фотографии, миссис Лоу неплохо приспособлена к жизни в буше. Глаза Харви потемнели, стали непроницаемыми.
— Джейн, я не хочу, чтобы ты тешила себя ложными надеждами.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не хочу, чтобы ты думала, что здесь у тебя есть будущее: замужество, дети и все такое.
Джейн ощутила, как ледяная рука сжала ее сердце. Она отвернулась, с трудом поднялась на ноги и лишь тогда взглянула на Харви, все еще сидящего на траве.
— Что ж, я рада, что мы наконец расставили все по своим местам.
Он тоже встал. По-видимому, ему не нравится, что я смотрю на него сверху вниз, пронеслось в голове Джейн.
— Джейн, раньше или позже, но ты вернешься в Лондон.
— Почему ты так думаешь?! — В ней боролись гнев и обида. — Что, на этот случай есть какой-нибудь особый закон?
— Не будь же такой наивной! Ради Бога, смотри на жизнь открытыми глазами!
Она почувствовала, что начинает дрожать. Ей хотелось сказать что-нибудь ужасное, накричать на Харви, но ни звука не вылетело из ее горла. Крепко обхватив себя руками, Джейн пыталась унять дрожь.
Да что же это такое! Ни к одному мужчине она не испытывала того, что испытывает к Харви. Это искреннее, глубокое, правдивое чувство шло из самой глубины сердца Джейн и не имело никакого отношения ни к здравому смыслу, ни к логике. Если следовать логике и здравому смыслу, ей нужно немедленно собрать вещи и уехать. Приметы светлого будущего, — очевидные вначале, — оказались ложью. Предчувствие счастья обернулось душевным крахом. А ведь ее предупреждали…
Мне никогда ничего не удастся изменить, с отчаянием подумала Джейн. Никогда.
— Джейн! — как будто издалека донесся до нее голос Харви. — Джейн, пожалуйста. Не смотри на меня так, прошу тебя! — Он обнял ее, притянул к себе. Джейн не сопротивлялась. — Прости меня, — сдавленно попросил Харви. — Я не хотел делать тебе больно. Я просто…
Он просто хотел быть реалистом. Для него это означает, что конец их отношений неотвратим. Пройдет какое-то время, и она покинет его. Для Харви этот исход был очевидным. Уехала его мать. Уехала Марджори. И, конечно, уедет и она, Джейн.
Она ощутила глубокую, мучительную боль — за Харви, за себя. А затем — неожиданный прилив новых сил, новых надежд. Она докажет ему, что он ошибается. Она не сбежит, как другие.
Джейн уткнулась в его плечо, несколько раз медленно, глубоко вздохнула, заставила себя успокоиться. Вот где ей хотелось быть — только здесь, в объятиях Харви.