— Ах, почему при мне не было лука, Гийемен! Уж этот боров нажрался бы дорожной пыли.
— Там больше грязи, чем пыли, — ответил добродушный мастер с грустной улыбкой. — Как обидно, когда ты вынужден прятаться на своей родной земле! Вместо того чтобы готовить войско к походу на Париж, дофин лучше очистил бы страну от всего этого сброда, что жиреет на наших хлебах.
— А та деревня на берегу Уазы, вероятно, тоже в их руках?
— Не знаю, но не стоит туда заходить. Я раньше не раз бывал в этом местечке. Его называют Бомон. Прежде в это время года кругом уже зеленели поля овса и пшеницы, а теперь нивы брошены и лежат под паром. Пашни заросли дроком, и над хижинами не вьётся дымок. Говорят, несчастные вилланы прячутся в звериных логовах, словно волки или дикие кабаны.
Колен приготовился было рассказывать об Одри, смелом бунтаре, чьи стрелки не признают законов, но вовремя спохватился. Кроткий Дансель часто пускался в туманные рассуждения и порицал всех тех, кто с помощью хитрых уловок обходит распоряжения властей. Во время опасного пути Гийемен не раз пожалел, что покинул Париж. Его подбадривало только ожидание хороших заказов, так как далеко за пределами родного города он слыл искусным мастером. Но он глубоко вздыхал, подсчитывая, сколько лье ему ещё остаётся отмерить, прежде чем он доберётся до богатого города Бове.
Продираясь сквозь кустарники, путники спустились к берегу Уазы, оставив по правую руку большое селение Бомон, над которым навис приземистый замок, опоясанный толстыми стенами.
— Сейчас мы съедим с тобою, Колен, по куску хлеба и расстанемся. Дальше нам уже не по пути. До Бове рукой подать, а тебе надо идти к верховьям Уазы. Отсюда по берегу реки добрых четыре лье до Сен-Ле-де-Серан. Этот путь длиннее, но безопаснее других. Сначала ты пройдёшь мимо деревушек Боран и Преси, а потом будет селение, где живёт твой дядя. Солнце поднялось уже высоко. Если ночь застанет тебя в лесу, заберись в какую-нибудь ложбинку и спокойно дожидайся рассвета. Между Преси и Сен-Ле ты увидишь лесную поляну. Это место называют Буковым Крестом. Ты узнаешь его по расщеплённому молнией старому буку, он стоит как раз посередине.
Сидя на больших камнях, они наспех съели по куску чёрствого хлеба с луком, глядя на плавно катившиеся воды реки.
Колен тепло распрощался с Данселем. Он не боялся одиноко продолжать путь в этом огромном лесу. Узкая тропка вилась вдоль реки под сенью высоких деревьев. В пышной листве щебетали птицы, и этот разноголосый хор развлекал мальчика. Время от времени он останавливался, прислушиваясь к мерному постукиванию дятла, искусным трелям длиннохвостых синиц или крикам перепелов, приветствующих солнце.