– Странно – что?
– Странно, что мудрая и прозорливая старушка тебе, дуре, ничего толком не объяснила – относительно мужчин.
– А, можно, в двух словах? Коротко и сжато?
– Можно, – насмешливо вздохнула Мэри. – Отношение с мужчинами – это сладко. Поняла, дура?
– Нет, извини.
– Да, тяжёлый случай. Хронический.
– Они же все – поголовно – сволочи. Грубые и похотливые.
– Что есть, то есть.
– А ты говоришь, мол, сладко…
– Сладко.
– Дура ты, Актриса.
– Дура, – согласилась Мэри. – Но – при этом – Актриса.
– Это так важно?
– Очень. Только «актрисам» – иногда – даруется счастье. Призрачное, но, всё же, счастье. Поняла, дура?
– Набитая дура.
– Набитая и грязная еврейская дура.
– Бывает…
Они ещё немного помолчали.
– Значит, тебе Лёха Петров понравился? – уточнила Мэри.
– Очень. Увидала его, а девичье сердечко заколотилось: – «Тук-тук-тук». Не знала, что так бывает.
– Бывает. Иногда. Тебе, подруга, повезло.
– В чём – повезло? Где?
– Сердечко забилось-заколотилось?
– Забилось, – подтвердила Ванда. – Никогда не думала, что так бывает.
– Бывает. Иногда. Значит – повезло.
– И, что теперь делать?
– Взять его, родимого. Взять и никому не отдавать. Узурпировать. Захватить. Похитить. Навсегда.
– Легко сказать – похитить. Вон он какой. Красивый и высокий. А, я?
– И ты – красивая и высокая, – заверила Мэри. – Очень красивая и очень высокая. Целый метр и шестьдесят пять сантиметров. Выше, просто-напросто, не бывает… Чего загрустила, графиня бургундская? С каких капустных пирожков?
– Не знаю. Как к нему подступиться? Подумает ещё, что я легкомысленная и развратная шалава. Оттолкнёт…
– Правильно. Не надо к нему подступаться. Пусть сам побегает за тобой – как оголодавший Бобик за сладкой мозговой косточкой. Надо только главное помнить.
– Что – главное?
– Ты – бургундская графиня. Потомственная, гордая, непредсказуемая и капризная. Уяснила?
– Вроде бы.
– Так не пойдёт. Кто – ты?
– Бургундская графиня, – пробормотала Ванда. – Потомственная, гордая, непредсказуемая и капризная.
– Молодец. Послезавтра у нас пятнадцатое декабря?
– Пятнадцатое.
– Пойдёшь на очередное собрание переселенцев вместо меня. Окучивай белобрысого Лёху – сколько хочешь. То бишь, до полной и окончательной победы.
– А, ты?
– Я? Отбываю в фамильную вотчину своего епископа. Наследника ему буду рожать. Долгожданного.
– А…
– Знаешь, я его, по большому счёту, люблю. Хороший человек. Думающий и несуетливый. По нашему Миру – это не мало. Да и по всем прочим Мирам.
– Мы больше никогда не увидимся?
– Кто тебе сказал такую глупость? – усмехнулась Мэри. – Увидимся. Не в этом Мире, так в другом.