— Я в OBI* хочу за семенами съездить, поедешь со мной? — Дина поднялась с кровати, забирая с собой кожуру от половинки грейпфрута.
— Уже? Но сейчас только начало декабря, — удивилась Злата.
Впрочем, чему она, собственно говоря, удивлялась? Дина всегда была заядлым цветоводом-любителем, для которой посадочная пора начиналась ещё зимой, а заканчивалась…тоже зимой.
— Ну, потом мне не совсем удобно будет. Малыш и всё такое, — подмигнула Дина подруге, — Давай в душ и собирайся.
«Вот командирша!» — подумала Злата, удобнее располагаясь на подушках. Ехать никуда не хотелось, потому что ещё не позволяло физическое состояние, да и вообще плен этой комнаты казался спасительным. Но стоило только двери в комнату захлопнуться за Диной, как в мыслях снова замелькала вчерашняя сцена.
«Я тебя ненавижу!» — эти слова всплыли в памяти, срывая с губ мучительный стон. Ведь соврала, хотела сделать больно…
Понимая, что так нельзя, что она сама себя загонит в угол, размышляя о случившемся, Злата осторожно спустила ноги с кровати и решила, что развеяться ей и вправду просто необходимо…
А ты обворуешь себя сам,
Позволив другим разрушить, что есть,
Доверив судьбу не реальности — снам,
Которых так много, что их не счесть.
И только ты в силах обоим помочь,
И только ты в силах нас защитить,
И только ты в силах прогнать эту ночь.
Одна я бессильна. Люблю. Прости.
Жуткое подозрение, что Влад перенёсся на десять лет назад, укреплялось в мужчине с каждым днём. Ему казалось, что он каждую секунду может снова остаться без Стаси, не потому что он подозревал её в чём-то, а потому, что девушка сама своим поведением и действиями преподносила ему это ощущение, как на блюде. Сначала он услышал обрывок её разговора, в котором она договаривалась встретиться с кем-то, потом — увидел, как её подвозит к дому какой-то мужчина на дорогой машине. А Влад не мог понять сам себя. То ли он злился на происходящее, то ли чувствовал облегчение, то ли ему хотелось расставить все точки над «и» со Стасей. То ли она его раздражала…А быть может, он всегда хотел увидеть, прочувствовать в ней ту самую Станиславу, которая жила в его воспоминаниях? Порой мужчина ловил себя на мысли о том, что он жутко раздражён какой-то мелочью, которую раньше просто не замечал. Он злился на то, что Стася по несколько часов проводит во всякого рода салонах и прочих подобных местах, а следом его охватывало облегчение, как раз от того, что она пропадает там, потому что он ловил себя на мысли, что не желает её видеть.
И вот вчера она завела разговор о том, что им бы не помешало узаконить свои отношения. Чувство оторопи, которое охватило Влада от этого предложения, трудно было описать словами. Оно очень быстро сменилось гневом на Стасю, за то, что она предлагает ему такое, ведь он был женат на Злате. А ещё ему до боли в сжавшихся челюстях захотелось защищать своё.