— Простите, — прошептала она.
Кристиан оглядел её и тяжело сглотнул в попытке обуздать участившееся биение сердца. Сейчас он был благодарен темноте.
— Ты не причинила мне боли, Грейс. Тело мужчины порой откликается даже без его на то воли.
Разумеется, она ничего не поняла, а он в тот миг был не в состоянии объяснять — и потому вместо этого увлёк её к кровати и уложил спиной на подушки.
Кристиан пытался одержать верх над пробуждавшимися в нём чувствами. Он вытянулся возле Грейс и вновь поцеловал её, только на этот раз, накрыл её рот своими губами, и, притянув девушку к себе, прижался к ней всем телом. Мыслью он, однако, уносился в прошлое, в Итон, где час за часом выслушивал мудрые сентенции и нудные поучения. Кристиан углубил поцелуй, медленно лаская её язычок своим. Он ощутил вкус чая и того бренди, что велел туда добавить. Её волосы мягко упали ему на щеку. Кристиан уже понял, что Грейс никогда прежде не знала таких поцелуев, однако она до сих пор не попыталась уклониться, как он того ожидал. Вместо этого его маленькая невинная жёнушка возвращала ему поцелуи. Он почувствовал, как губы Грейс приоткрылись под его натиском, а сама она ещё крепче прижалась к нему. Что-то глубоко внутри него дрогнуло.
Взволнованный больше, чем он хотел бы признать, Кристиан отстранился от Грейс и внимательно посмотрел на неё.
— Мы сделаем это медленно, — сказал он больше себе, нежели ей. Он пришёл к ней этим вечером, настроившись исполнить свой супружеский долг, но лишь настолько, сколько потребуется, чтобы оставить в качестве доказательства — а он знал, что слуги станут осматривать простыни — её девственную кровь. Кристиан убеждал себя, что в его силах заставить тело слушаться разума. Однако теперь эта задача не казалась лёгкой, потому как кровь уже закипала у него в венах — и только потому, что он один раз её поцеловал.
Он принялся воскрешать в памяти философские изречения, лишь бы хоть чем-то отвлечь своё внимание, пока расстёгивает пуговки её ночной рубашки. Его пальцы скользили от одной к другой, продвигаясь через крошечные застёжки вниз к её животу. Разведя складки ткани, он судорожно втянул в себя воздух при виде нетронутой белизны её кожи, и затвердевших розовых сосков. Она была идеальна во всех отношениях. Её лоно будет туго сжиматься вокруг него, когда он войдет в неё, Кристиан знал это, и эта мысль раздразнила его. Обнажая её ноги, он задрал и собрал у самой талии сорочку, захваченный видом золотистых волосков в том месте, где соединялись бёдра. Мысленно он обдумывал диалоги Сократа в попытке остудить своё нарастающее вожделение.